o 06ca6b79ce8660b5

похожий на гуся, совокуплялся с якобы упавшей в обморок, раскоряченной Ледой,

будущей родительницей Прекрасной Елены. У Леды маникюр, на шее бусы. Все это

вопреки некоторым критикам очень понравилось фюреру, в связи с чем последовало

специальное указание министерства пропаганды, запрещающее критиковать картину. В

народе же она получила название Schwanerei — игра слов,

197

которую, с позволения читателя, можно приблизительно перевести как «леблядство».

Изображение обнаженного человеческого тела было строго регламентировано:

«Человеческое тело, обнаженная натура является вопросом полнокровной жизни. Хочется,

чтобы перед глазами представали здоровый физический базис, биологическая ценность

личности, которые должны стать предпосылкой нравственного возрождения народа. В

искусстве речь идет о теле, которое должно дароваться природой. То есть находиться в

отличной форме, с чисто отработанной структурой, проникнутое хорошим цветом кожи, в

благородном движении. Являть собой очевидные жизненные резервы. Короче говоря, тело

современное и претендующее на спортивную классичность».

Искусство должно было заботиться об изображении немецкой женщины, которая не

должна была являться неким определенным сексуальным объектом. Ее наготе надлежало

выполнять вполне конкретные задачи. Изображение обнаженной женщины являлось

скрытым мероприятием в сфере демографической политики, некой рекламой брака и

материнства. Нацисты собирались окончательно очистить искусство от еврейского и

педерастического доминирования. Искусство должно было прививать людям не низмен-

ные страсти, а навязывать естественный, не зависимый от времени порядок вещей.

Несмотря на лояльность фюреру, рано или поздно должна была появиться критика в адрес

художественного нацистского стиля. В частности, художественный критик Бруно Э.

Вернер пытался демонстративно дистанцироваться от того, что он видел. В своей заметке,

написанной для «Немецкой всеобщей газеты», он иронично повествовал о «великой

немецкой художественной выставке»: «Многочисленные экспонаты этой выставки

исполнены радости от здорового

198

тела и обнаженной женской натуры. Здесь нет места для экспериментов. Здесь в каждой

работе должны подтверждаться руководящие принципы, которые постоянно повторялись

в речах ко дню искусства: то, что в этом прекрасном доме не могут выставляться

незавершенные и несовершенные картины». Но даже такую осторожную критику нацисты

не были намерены терпеть: Вернера исключили из Имперской палаты прессы, а затем

посадили в концлагерь. Из концентрационного лагеря этому журналисту удалось бежать в

1944 году, и до конца войны он прожил в подполье.

Одной из самых известных и во многом скандальных картин Третьего рейха была

«Крестьянская Венера» Зеппа Хильца. Злословы назвали ее «Неуклюжим стриптизом в

крестьянской комнате». Критик Габриэль Хузтер писал о ней: «Зрителям представлена

клинически чистая безвольная нордическая красота в наилучшем ее проявлении.

Несмотря на всю свою неприкрытую наготу, она предстает стерильным, лишенным

сексуальности созданием». Но в целом это была посредственная живопись. Поза

крестьянской девушки была скованной и неестественной, так что культурной критике

пришлось очень постараться, чтобы придать этой «голышке» глубокое значение. К тому

же вскоре картины с изображением рабочих и крестьян стали надоедать посетителям

выставок, и тайные осведомители доносили в гестапо, что многие осмеливались

критиковать выставленные картины.

Но рядом с этим народно-патриархальным кичем культивировалась другая тематика. Вот

выдержка из предисловия к альбому цветных фотографий «О воспитании и красоте тела»,

1940 год (обратите внимание на красочный слог): «Расовый отбор нельзя осуществлять по

приказу. Расовый отбор требует создания таких условий, когда оба пола, свободные от

199

неподобающей опеки, от искусственных ценностей так называемой цивилизации, в

чистом и однозначном окружении, выступают друг перед другом в неприкрытом

выражении и свободной игре движений своего тела, получая возможность познать свою

ценность или неполноценность... Тот, кто думает, что все признаки, которые

подчеркивают различия пола, нужно прятать как что-то нечистое или греховное, — тот не

только грязнит область своей собственной жизни, но и множеством своих

двусмысленностей вокруг половой сферы и процесса размножения отравляет ядом душу

нашего народа!»

Расово-озабоченному читателю предлагалась обширная коллекция умело выполненных

фотоснимков обнаженных девочек перед зеркалами, женщин и мускулистых ребят «в

неприкрытом выражении» на лугах, на пляжах, на лоне речных и морских вод. Но это не

то, что можно видеть в современных иллюстрированных журналах. Это — эротика без

эротики, иллюстрированное пособие для воспроизводителей нордической породы.

Но гораздо большее значение Гитлер и Геббельс придавали кинофильмам. Их они считали

сильнейшим пропагандистским оружием. Плакат и листовка были хороши, но их действие

было слишком скоротечно. Гитлер говаривал: «Уже по своей форме кино обладает

гигантскими перспективами. К тому же человеку здесь не стоит умственно напрягаться —