o 0a115616b968c99b

Он подал руку вернувшейся Мэри и усмехнулся: «Ну, я же тебе еще во льдах говорил, мадам

Мари – не ожидал я, что все так скоро случится».

-Я тебя люблю, - просто сказала женщина, оглянувшись, на мгновение, прижавшись щекой к

его ладони. «Люблю и пойду за тобой куда угодно. Ну, или, - на ее губах заиграла улыбка, -

ты за мной».

Он взглянул на тонкие морщинки вокруг больших, лазоревых глаз и серьезно ответил, кивая

на алтарь: «Пойдем вместе».

Джон посмотрел на закрытую дверь опочивальни, и, прислонившись к стене, сжав руки, вдруг

услышал мягкий голос: «Пойдем».

Питер стоял, чуть усмехаясь, и, положив руку ему на плечо, велел: «Давай, давай, я там, в

кабинете все тебе подготовил, посчитаем твои деньги, и адмирал ждет, - он тебе посоветует

насчет корабля».

-Как он может, - подумал юноша, спускаясь вниз, глядя на прямую спину дяди. «Там же Энни,

ей больно, я должен быть с ней...»

-И будешь, - не поворачивая головы, проговорил Питер. «Я тоже так стоял, - он усмехнулся, -

с первыми своими. А их двое сразу было, а у тебя – один. Или одна. Как придет время,

матушка тебя позовет, или Мэри. Не волнуйся».

-Дядя Питер, - робко спросил юноша, когда они уже остановились перед кабинетом, - а как

миссис Марте вообще удалось получить этот указ? Ну, насчет титула нашему старшему

сыну?

-Видишь ли, - мужчина улыбнулся, - это у его Величества больное место. После смерти

принца Генри остался у нас один Чарльз в наследниках престола, ну и, конечно, сыновья

принцессы Элизабет, если, - дядя поднял бровь, - они родятся. Не зря мы с французами сто

лет из-за этого воевали, - чтобы наследование не только по мужской линии шло,- Питер

вздохнул и заключил:

-Так что король не мог отказать, да и фамилия древняя, известная, со времен короля

Ричарда они в Нортумберленде обосновались. Главное, - что земли уже есть, - он поднял

голову и сказал: «Кто-то по лестнице бежит, слышишь?»

Марфа перегнулась через перила и крикнула: «Джон! А ну быстрей сюда! А то не успеешь!

-Иди, иди, - подтолкнул его Питер, - и помни, - если дочка, то мальчик у вас еще будет,

обязательно!

Джон перекрестился, и, поспешив вслед за Марфой, на ходу спросил: «Бабушка, а почему

так внезапно?»

-Дети не спрашивают, дорогой мой, - бросила через плечо женщина. «Но все хорошо, все

хорошо, не волнуйся».

Он толкнул дверь и, увидев распущенные по спине, светлые волосы, бросился к ней. «Ты

тут, - выдохнула Энни, и, вцепившись в его руку, - до боли, - простонала: «Матушка!»

-Ну, еще чуть-чуть, милая, - Мэри подняла голову и Джон подумал: «Вместо свадебного

обеда вот что получилось».

-Я здесь, я с тобой, - шептал он жене, обнимая ее, держа за плечи, зажмурив глаза.

Энни закричала, - отчаянно, протяжно и он услышал какой-то другой голос – жадный,

захлебывающийся, сильный.

-Молодец, - миссис Стэнли завернула ребенка в салфетку. «Ну, откройте глаза-то, муж с

женой, посмотрите, кто у вас родился».

-Мальчик, - сказала Энни, плача. «Сэр Роберт Пули. Бабушка, мама – мальчик». Джон, едва

дыша, принял сына – он был светловолосый, красненький, со сморщенным, недовольным

лицом. Мальчик поерзал, и, оказавшись в руках у матери , еще покричав – вдруг

успокоился».

-Иди, милый, - Мэри обняла его. «Иди, Джон Гудзон, у вас сын – здоровый и крепкий». Он

поцеловал жену в щеку, шепнув: «Я люблю тебя», и, не видя, куда идет, шатаясь, - нажал на

бронзовую ручку двери.

-Выпей-ка, - раздался голос дяди. Джон взял серебряный бокал, и, выпив залпом

обжигающую жидкость, закашлявшись, спросил: «Это что?»

-Женевер, от адмирала, - Питер подтолкнул его к лестнице. «Пошли, там дядя Джованни из

дворца вернулся – расскажет тебе, как они с матушкой титул для вашего сына получили. И

вообще, - он посмотрел на Джона, - мы там бутылку бургундского распиваем, так что –

милости прошу, капитан Джон».

-Я еще не капитан, - смущенно сказал юноша.

-Ну, значит, скоро будешь, - отозвался Питер, легко сбегая вниз по лестнице.

Марфа приняла поднос из рук миссис Стэнли и тихо спросила: «Как они там?»

-Джон ее бульоном с ложечки кормит, - так же тихо отозвалась акушерка. «А Роберт лежит

на кровати, спит, и они все время повторяют: «Какой хорошенький!»

-Ну, пусть одни пока побудут, - рассмеялась Марфа, и, отдав поднос домоправительнице,

попросила: «Майкл, открой-ка еще бутылку, а то две свадьбы и роды, и все в один и тот же

день – даже для меня многовато».

-Какой это правнук, матушка? – рассмеялась Мэри. Виллем потянулся за лежащей на столе

Библией и ответил: «Вот, записали только что. Восьмой. А внуков – он прищурился, -

семнадцать».

-Чтобы восемнадцатый был следующим летом, - шепнула Марфа на ухо дочери. Та только

покраснела, и, накладывая себе устриц, сказала: «Так хорошо, когда дети спят. А дядя

Джованни, когда Констанцу и Николаса в усадьбу отвезет – сразу на корабль после этого?»

-Да, в Данциг, а оттуда – в Варшаву, ко двору короля Сигизмунда, - ответила мать, вздохнув.

«Может, хоть что-то о Теодоре с Лизой узнать удастся».

-Ну, как мой новый внучатый племянник? – раздался из передней голос Питера. «Не ешьте

все устрицы, я сейчас помою руки и сяду ужинать».