o 5052d2fabc54b2e7

лавировали между многочисленными прохожими, при этом успевая еще и переговариваться.

Забавно, но мы опять перестали общаться на «вы».

- Ты всех своих знакомых пытаешься отравить? - любопытствовала я.

- Конечно! Мне же нужно знать, кто из них мне доверяет, а кто может воткнуть нож в

спину.

- Ты сейчас не похож на сумасшедшего. Зачем ты притворяешься? Я же видела тебя утром

и сейчас ты - вполне адекватен.

Брюнет остановился, из-за чего я с разбегу уткнулась носом в его спину.

- Завтра, когда вашему курсу будут устраивать разнос за прогулку в этом городе и в

неподобающем виде, вы сможете успешно свалить всё на меня.

- Зачем это тебе? Я не понимаю твоих мотивов.

- Считай это благодарностью! Рев твоего кота утром, вероятно, спас меня от самого

необдуманного поступка в моей жизни. Времени, пока я разговаривал с тобой в коридоре,

хватило на нейтрализацию зелья в моем организме.

И все равно, я чего-то не понимала.

- Э-э-эм, я тебя, может, обижу. Но на кой-черт кому-то соблазнять преподавателя зельевара

из академии, тем более любовным снадобьем, которое он может нейтрализовать за минуту?

- Ты что совсем глупенькая? - иронично поинтересовался брюнет.

«Зашибись вопрос! Всё, я обиделась!»

- Я нормальная! Но вас, магистр Глеб, порой понять не могу.

Сейчас мы снова продолжили свой путь до стайки девчонок, так и стоявших у той же

витрины.

- А вам и не надо понимать меня, Эля! Мне сто лет, вам двадцать пять - между нами

пропасть мотиваций и методов, которыми мы решаем свои проблемы!

- Очень поэтично сказано, из этого выйдет прекрасный стих, - почти огрызнулась я.

- А из вас прекрасная рыжеволосая муза, о свет моих очей! - последнее была сказано

нарочито громко. Так, будто поставил точку в нашем разговоре.

Хотя я, признаться, к этому моменту его уже и не слушала, потому что подлетела к нашим

девчонкам и восторженно замерла вместе с ними напротив витрины.

«К черту всех мужиков! О чем, вообще, можно думать, когда ОНО так прекрасно!»

В витрине красовалось шикарнейшее алое платье.

Хотя не так! Платье - именно с большой буквы!

Казалось, оно сшито из невесомых крыльев бабочек или лепестков роз. Струящаяся вниз

материя, была окутана словно флером, какой-то неведомой аурой очарования, от которой

невозможно отвести взгляд. Изящное декольте, было создано, чтобы подчеркивать

достоинства владелицы такого платья, а разрез от середины бедра до пола придавал

возбуждающую пикантность. Я смотрела на него и физически ощущала касания этого

материала на своей коже.

- За такое платье можно продать душу, - прокомментировал кто-то.

177

- Или небольшое поместье, - послышался грустный голос Ванессы, - цена наряда -

двадцать тысяч золотых.

«Ого-го! При стипендии в десять золотых ежемесячно, через сто шестьдесят шесть

лет у меня есть все шансы накопить на такое!»

- За что такие деньги? - возмутилась Анфиса.

- Что б вы понимали, низшие! - опять принялась за старое маркиза Кларентина, - Это одно

из последних прижизненных творений великого мага-дизайнера Вивиана Лан-Красса. Оно

подойдет любой девушке, на любую фигуру, и сделает ее неотразимой, благодаря

наложенным на материал чарам. Таких платьев всего три в мире. Белое подвенечное - в нем

королева Ризелла выходила замуж за нашего короля. Черное - в нем похоронили покойную

сестру короля Викториана 14 - Ридрегу! Это было почти сто пятьдесят лет назад, бедняжка

погибла при осаде замка герцога Шнардского. Говорят, она была женщиной невиданной

красоты! Увы, но ее портретов отчего-то не сохранилось. Ходит легенда, что все изображения

с Ридрегой были уничтожены, вскоре после ее похорон, - здесь толстуха сделала тактическую

паузу, добавляя истории пафоса и трагичности, - И третье платье - красное! Его великий

мастер Вивиан создавал последним! Оно уже сто лет дожидается своей покупательницы на

витринах лучших бутиков королевства!

- М-да уж, - не оценила я веяний местной моды, - Тряпке сто лет, а цена как у авианосца.

Что такое авианосец, местные не знали, но названием впечатлились, решив, что это

действительно что-то ценное.

‒ Всё! Дамы, мне надоело, ‒ не выдержал через десять минут Глеб, ‒ сколько ещё вы

будете разглядывать эту витрину? Такими темпами до моря мы не дойдём!

От платья мы отлипали неохотно. Все же было в этом наряде что-то притягательное,

зовущее. С усилием выкинув из головы тряпочные мысли, мы поплелись за преподавателем.

Солнце близилось к своему зениту, на улице царила невыносимая жара, отчего народа

вокруг стало заметно меньше ‒ все пытались скрыться от палящего зноя в прохладных

помещениях.

‒ На общественный пляж мы не пойдём,‒ огласил брюнет, ‒ Там сейчас слишком людно.