Оказалось, что автор означенной статьи, г. Середа, только что возвратил материал,
порученный ему28. Мне дозволили взять столько рукописей, сколько я пожелаю, с
условием возвратить их после проверки. Когда я сличила их с рукописями,
бывшими у меня, то оказалось, что они представляют точную копию с материалов,
полученных мною от Краевского. Каждое волнение в той или другой местности
Оренбургского края было описано в двух совершенно тождественных рукописях,
написанных даже одним и тем же почерком. Ясно было, что какой-то человек,
оставшийся неизвестным, продал по одному экземпляру описаний этих волнений и
в "Вестник Европы" и в "Отечественные записки".
Долго после этого удара я чувствовала себя какой-то пришибленной,
индифферентной ко всему, меня окружавшему, бессильной начать новый труд.
КОММЕНТАРИИ
УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ
СПб., 1888.
13-ти томах. М.-Л., Наука, 1961--1968.
Гослитиздат, 1939--1951.
НА ЗАРЕ ЖИЗНИ
ЧАСТЬ III
ШЕСТИДЕСЯТЫЕ ГОДЫ
Глава XIV
1 Стихотворение "Дума Сокола" (1840) получило высокую оценку В. Г.
Белинского, который в статье "О жизни и сочинениях Кольцова" (1846) отнес его "к
числу значительнейших произведений русской поэзии" (Белинский В. Г. Полн.
собр. соч., т. IX. М., 1955, с. 537). М. Е. Салтыков-Щедрин в статье "А. В. Кольцов"
(1856) писал, что в этом стихотворении поэт всего полнее выразил "жгучее чувство
личности", разрывающей "все внешние преграды" (Н. Щедрин (M. E. Салтыков).
Полн. собр. соч., т. V. М., Наука, 1937, с. 33). В последнем собрании сочинений M.
E. Салтыкова дан другой текст этой статьи под заглавием "Стихотворения
Кольцова", в печати не появлявшийся, в котором данной характеристики нет (см.: Салтыков-Щедрин M. E. Собр. соч. в 20-ти томах, т. 5. М., Художественная
литература, 1966, с. 7--32).
2 "Православие, самодержавие и народность" -- известная программная формула
С. С. Уварова, министра народного просвещения (1833--1849). По его инструкции,
в духе этой формулы попечители учебных округов обязывались вести народное
образование. В 1841 году в соответствии с этой программой был перестроен и
общий устав университетов.
3 Сложившаяся в России в 1859--1861 годах революционная ситуация послужила
толчком для нового взрыва национально-освободительной борьбы в Царстве
Польском. Взрыв этот вылился в грандиозное восстание против гнета
самодержавия. Начатое в ночь на 23 января 1863 года, оно охватило также Литву и
часть Белоруссии. К лету того же года восстание было подавлено войсками
царского правительства; в отдельных местах оно продолжалось и в 1864 году.
4 И. С. Гонецкий, командовавший лейб-гвардии Финляндским полком (то есть
отборными войсками, назначенными для охраны особы государя), во время
польского восстания разбил значительно превосходящими силами повстанческие
отряды, действовавшие на территории Литвы под руководством одного из вождей
восстания, З. Сераковского. Тяжелораненый Сераковский был взят в плен и
повешен по приговору военно-полевого суда.
5 Младший брат Александра II Константин Николаевич (1827--1892) возглавлял
либеральную бюрократию, склонявшуюся к умеренным реформам общественного
строя России, чем возбудил к себе ненависть реакционного дворянства,
стремившегося сохранить крепостнические устои. Последние, чтобы рассорить
великого князя с царем, распространяли слухи, будто он стоит во главе заговора,
имеющего своей целью возвести его на престол. В мае 1862 года Константин
Николаевич был назначен наместником в Царстве Польском, что было
продиктовано политикой лавирования в польском вопросе из-за общего
демократического подъема в стране и усиления, в частности, национально-
освободительного движения в Польше. Однако половинчатая политика,
проводившаяся Константином Николаевичем, лишь внешне выглядела как
самостоятельная. Из переписки с ним Александра II видно, что великий князь
действовал в строгом соответствии с личными указаниями царя, предписывавшими
"крайнюю осторожность", "примирение" и т. д. при сохранении тем не менее
военного положения и прямо заявленной задачи -- восстановить "законную власть"
русского царя (см.: Дела и дни, 1920, No 1, с. 122-- 162). После январского
восстания, когда правительство перешло к открытой карательной политике,
Константин Николаевич был отозван из Польши. Он продолжал оставаться
фигурой, на которую ориентировалась либеральная бюрократия.
6 И. С. Гонецкий горячо поддерживал карательные действия генерал-губернатора
Северо-Западного края M. H. Муравьева, получившего кличку "Вешателя". В ответ
на благодарность, посланную Муравьевым Финляндскому полку (которым
командовал И. С. Гонецкий) за взятие в плен 3. Сераковского и Б. Колышко, он
телеграфировал Муравьеву: "Финлядский полк пьет за здоровье гениального
человека, который правит здешним краем" (см.: Корнилов И. П. Воспоминания о