О больших, которые терпеть не могут маленьких

— Постойте, постойте, но ведь...

— Дальше, — продолжал Туляков. — Пункт 7-6: «...Жакту вменяется в обязаность следить за тем, чтобы водопроводные трубы были в полной исправности...» Видишь? Вот это мы обязаны делать, а где тут сказано о работе среди детей?

— Но, позвольте, дело в том, что...

— Или, скажем, следующий пункт: «...Не допускать никаких скоплений нечистот как внутри дома, так и в квартирах и на лестницах. Для этого устроить мусорные ящики...» Так что ты брось, будто мы обязаны охватить ребят работой. Раз в уставе этого не сказано, значит мы совсем не обязаны.

— Слушайте, что вы такое говорите? Надо же понимать, что...

— Мы понимаем только то, что в уставе черным по белому написано. Больше мы ничего понимать не хотим. Понимаете? Вот это, например, мы прекрасно понимаем: «...Следить за аккуратной поливкой улицы, каковая поливка в особо жаркие дни должна производиться до трех раз...» Слыхал? До трех раз!.. А о ребятах в уставе ни одной буквы нет. А может, если мы начнем работать среди детей, это противоуставно бу-, дет противозаконно? Может нас за это прокурор к от-| ветственности привлечет? То-то и оно — понимать надо!

«БАНЯ» ПО ПОВОДУ БАНИ

Что такое баня? Баня — это баня! В книге о культурной революции бане отведена большая глава. Вообще баня— это залог здоровья.

Рассказывают, что французский писатель Вольтер мог писать только после того, как побывал предварительно в бане и полежал около получаса на самой верхней полке в комнате с паром.

Великий физик Ньютон открыл один из своих законов о давлении пара в бане.

Архимед открыл в ванне свой известный закон о плотности тел, воскликнув при этом знаменитое:

| *— Эврика!

Что в переводе значит:

— Нашел!

Возьмите первый том полного собрания сочинений Антона Павловича Чехова и вы увидите, что том открывается рассказом «В бане».

Примеров достаточно. Вещь, кажущаяся на первый взгляд мелочью, превращается в значительную величину.

Если человек всеми своими действиями напоминает автомата, это конечно скверно. Но если есть несколько определенных выработанных привычек, это хорошо.

Не будем спорить. Предположим, вы аккуратно встаете каждый день в семь часов утра. Моетесь, одеваетесь и завтракаете до восьми. Приводите в порядок свои книги и тетради до половины девятого и без пяти девять вы обязательно в школе.

Не так уж плохо.

Или же вы каждую среду с четырех до шести бываете в бане. Никакие дела вас не могут сбить. Что бы ни творилось дома, во дворе, во всем мире, — по средам с точностью часового механизма вы берете дома чистое белье, мыло, мочалку, мохнатое полотенце и отправляетесь в баню имени, ну, скажем, имени братьев Карамазовых...

У пионеров города Лигова есть очень много забот. Не менее десятка различных кампаний, слеты областной и всесоюзный, площадки, лагери и много мелких забот и вопросов, характерных для каждой пионерской базы в отдельности.

Работы достаточно. На ближайший ударный квартал, как говорится, хватает.

И вот внезапно ко всем этим большим и важным делам прибавилось еще одно дело: баня!

В Лигове, изволите ли видеть, нет бани. То есть когда-то она была. Тогда, когда литовский горсовет смотрел на вещи так, как смотрят все люди. Но вот вышеуказанный совет стал заниматься мировыми вопросами, высокими материями, и баня закрылась.

Старый чудак Колумб, как известно, открыл Америку. Экая важность, подумаешь... Ты, брат, попробуй в Лигове баню открыть, это задача потруднее!

Итак, баня закрылась.

И действительно, зачем, скажите, в Лигове нужна баня, когда в Японии происходят катастрофические землетрясения, когда в Мексике вспыхивают вооруженные восстания, когда вот-вот открывается в Женеве очередная сессия Лиги наций?

Правда же, незачем!

Как смотрит взрослое население Лигова на это дело, мы себе приблизительно представляем. Ругается, ворчит, может быть сплетничает, но никаких определенных мер не принимает.

Почему?

А потому что некогда. Завод, фабрика, служба. Написать в газету — лень, то, се... Да и кроме того взрослые, уж если на то пошло, сами могут задать друг другу хорошую баню.

Но пионеры, пионеры — дело другое. Пионеры решили драться за баню.

Между собранием по подготовке к слету и часами лагерной учебы выскребли времечко, вспомнили о бане и разразились письмом за подписью деткора Яковлева в редакцию пионерской газеты.

Уж если взрослые не заботятся о них, то, так и быть, они позаботятся о взрослых.

— Требуем открыть баню!

И никаких.

Или пусть Литовский горсовет еженедельно распределяет среди населения бесплатные проездные билеты в Ленинград или в Москву, чтобы съездить в баньку помыться.

Или пусть Литовский горсовет выучит наизусть какую-нибудь книжку о культурной революции и зарубит у себя на лбу избранные цитаты.

Или пусть Литовский горсовет бросит заниматься разрешением мировых проблем и раз навсегда махнет рукой на бесконечные сессии в Женеве.

Неудобно ведь, правда! Пионеры заняты, у них своих важных и неотложных дел, по самому скромному подсчету, тысячи полторы, работают днем и ночью, а тут вдруг баня! Честное слово, неудобно.