О больших, которые терпеть не могут маленьких

— Раз начало занятий совпало с годовщиной Октябрьской революции, то это школьное мероприятие надо расценивать как подарок Октябрю.

Вы поняли смысл этих слов?

Теперь мы можем вернуться к Окуловской железнодорожной школе.

Она, пожалуй, побьет в этом году всесоюзный рекорд, поставленный бывшей гимназией принца Ольденбургского.

Вы не знаете, какие шутки может выкинуть Окуловская школа.

Вы не имеете представления о широте ее размаха.

Возьмет да и оглушит.

Возьмет да и начнет заниматься, ну, к первому мая, что ли!

Вот это да! Вот это будет первомайский подарочек!

И по этому поводу окуловские шутники шутить уже не будут.

Потому что тут, знаете ли, не до шуток...

49

Млрк I ейзе.гь. - <

ГРАВИЙ, КОТОРЫЙ КОЧЕВАЛ...

1

Это было ровно двенадцать месяцев тому назад. Это было в июле 1930 г. Это было в городе Полоцке.

Перед огромной толпой ребят и взрослых, на высокой трибуне стоял человек в серой толстовке. Его тараканьи усы развевались по ветру. Он бросал в толпу пламенные слова:

— То! Ва! Ри! Щи! Здесь в Полоцке ни одна школа не имеет специального помещения. Вы давно уже требовали от нас, чтобы мы построили настоящую школу. И мы построим! Через несколько месяцев на этом пустыре будет стоять шикарное трехэтажное здание. Маэстро, туш...

Музыка грянула туш. На месте закладки взвился флаг. К пустырю подъезжали подводы с гравием и лесными материалами.

2

Несколько месяцев провисел флаг и неподвижно пролежали материалы.

Очень удивлялись полоцкие ребята:

— Что такое? Почему же не строят школу? Ведь все есть: и флаг есть и материалы есть... Никак забыли о них!

3

Но нет, они не забыли. Человек с тараканьими усами, восседая в своем служебном кабинете, отдавал по телефону приказания:

— Алло! Это старший десятник? Вот что, милочка. Здесь в Полоцке мы уже подняли бодрость у всех ребят, подняли энтузиазм, вселили в них надежду, что школя будет. Так что здесь в Полоцке все в порядке. Пошумели и хватит! Нам же не строить важно, а пускать пыль и вселять надежду. Поэтому, милочка, сейчас же смотайте флаг, погрузите на телеги гравий и строительные материалы и везите все это в деревню Мишкино. Там тоже школы нет. Там тоже пошуметь требуется!...

4

На трибуне в деревне Мишкине, перед огромной толпой ребят и взрослых, стоял человечек в толстовке и с тараканьими усами, развевашимися по ветру.

— То! Ва! Ри! Щи! У вас нет помещения для школы. Вы требуете этого помещения. И мы вам его выстроим! Маэстрочка, не зевайте!

Музыка грянула туш. На месте закладки взвился флаг. Подъезжали подводы с гравием и лесом...

5

Прошло несколько месяцев. И гравий и лес лежали неподвижно...

6 >

— Алло!—кричал в телефон человечек в толстовке.— Это старший десятник? Слушайте, милочка, чего-то мы тут долго задержались. Что? Да ведь мы же пыль пу-

: стили? Пустили! Произвели впечатление, как будто строить собираемся? Произвели! Чего же еще? Нет, милочка, хватит! Вы не забудьте, что сейчас на очереди деревня Тарновка. Там тоже нет школы. Да! Там тоже пошуметь надо и произвести эффект! Так что сматывайте, милочка, флаг, погрузите гравий и лес и дуйте в Тар-новку. Не забудьте приготовить там для моего выступления трибуну и оркестр. Ну, пока, милочка!..

Спускался флаг, отъезжали подводы с гравием...

7

Когда задребезжал телефон и человечек с тараканьими усами снял трубку, до него долетели короткие слова:

— Это говорят из РКИ. Да! Потрудитесь, товарищ, немедленно зайти к нам. Да, к нам!

Подводы с гравием остановились...

ПИСЬМО НЕГРАМОТНОГО

Плотник Евсей смущенно начал теребить свою ватную шапку и тихо сказал мне:

— Я, товарищ, очень малограмотный. Прямо скажу, на бумаге крестиками выражаюсь. А только, видишь, такое дело произошло, что мне обязательно письмишко отписать надо. Не куму и не свату, а самому товарищу прокурору...

Через несколько минут я вооружился карандашом и бумагой, а плотник Евсей присел около, свернул козью ножку и начал диктовать.

—. Этот, как его... всеобуч, во! Ладная штука, чего и говорить! По себе чувствую. И стало быть доехал этот всеобуч и до Пскова. Начали заседать кое-где отделы с подотделами, комиссии с подкомиссиями и решили в Псковском районе ворошиловскую школу строить. Против этого ничего не скажешь. Правильно это!

А на дворе, дорогой товарищ, дух летний. Самая пора строить-то. Ну, очистили участок под школу и познакомились с товарищем Кузиным, который не кто иной, как уполномоченный и стройку материалом снабжать дол-жон.

— Очень приятно, товарищ Кузин! Все готово. Гоните ваши кирпичики.

Оно и правда. Материал начал понемногу приходить. Заложили фундамент, стенки в два с половиной кирпича возвели и, глядишь, за печи принялись. Заведующий стройкой стало быть распоряжается, а мы строим. Только смотрю я, что за печи у нас получаются, и зло берет. Я к распорядителю:

— Так и так, дорогой товарищ, а только куда дым-то пойдет? Не пойдет он на свежий воздух, вот что! Одним словом, дурацкие печи строим. Где ж это видано, чтоб так печи делать?