О борьбе с проституцией

Работница голодна – проститутка сыта; заработокъ работяицы кончается тамъ, гдѣ начинается заработокъ проститутки; быть проституткою выгоднѣе, чѣмъ быть работницею; желѣзный экономическій законъ, положившій идеаломъ человѣческаго труда «наименьшую затрату силъ съ наибольшею доходностью», оказывается всецѣло на сторонѣ проституціи и ограждаетъ ее отъ палліативныхъ атакъ морали крѣпкою бронею, стѣнами нерушимыми. И дырявится броня эта, и расшатываются стѣны только тамъ, гдѣ трудъ женскій, въ оплатѣ своей, хоть приблизительно догоняетъ трудъ мужской, гдѣ повышается экономическій цензъ «женскаго сословія», во взаимодѣйствіи съ расширеніемъ образовательныхъ и гражданскихъ правъ женщины. До торжества правъ этихъ – экономическая проституція будетъ могуча, какія бы мѣры противъ нея ни изобрѣтались. Съ торжествомъ ихъ – она начнетъ гаснуть сама собою, потому что станетъ невыгоднымъ промысломъ. Если мужчина зарабатываетъ рубль тамъ, гдѣ женщина 30 копеекъ, то остальныя 70 копеекъ y нея есть соблазнъ, a гораздо чаще горькая необходимость приработать цѣною своего тѣла. Но, если женщина зарабатываетъ тоже рубль, соблазнъ и необходимость эти исчезаютъ сами собою, и къ услугамъ проституціи остается только крайне незначительный процентъ «прирожденныхъ проститутокъ». Ихъ генезисъ хорошо изслѣдовали Ломброзо и Ферреро (у насъ Тарновскій), но – по хорошемъ изслѣдованіи – впали въ ошибку, уничтожившую всѣ плоды ихъ работы: исключенія возвели въ правило и единицы, въ типъ. Работы Тарда, Лорана, Лакассана, Франца Листа, А. Коха, Бэра разрушили правовѣрныя теоріи о прирожденно-преступной и прирожденно-проституціонной расахъ, столь модныя лѣтъ двадцать назадъ. Что касается до «прирожденной проститутки», то одна изъ почтеннѣйшихъ русскихъ писательницъ по вопросу, убѣжденная ломброзистка, признается, что «расовые признаки» наблюдала ясно выраженными только на трехъ женщинахъ изъ сотенъ изслѣдованныхъ ею за десятокъ лѣтъ. Словомъ, повторяю, неэкономическіе привносы въ проституцію столь незначительны, что ихъ почти не стоитъ считать въ составѣ «соціальнаго порока»: какъ скоро умретъ экономическая проституція, слово проститутка потеряетъ свое позорное значеніе, ибо проституція станетъ тогда символомъ уже не антиморальнаго промысла, но просто половой болѣзни, и проститутку общество примется лечить, какъ опасную больную, какъ выродившееся существо съ пониженнымъ самосознаніемъ.

Такимъ образомъ, истинная война съ проституціей, для меня, – въ войиѣ за общее экономическое преуспѣяніе «женскаго сословія». Исчезновеніе же проституціи – естественная контрибуція, которая сама собою истекаетъ изъ мирнаго договора о равенствѣ труда между вынужденнымъ къ тому Адамомъ и побѣдоносною Евою. Въ царствѣ женскаго равноправія проституціи не будетъ, a если и будетъ она, – то какая-либо иная, изъ новыхъ началъ, уже не экономическая.

Теперь я скажу нѣсколько словъ о томъ, что въ яркой статьѣ г. Владимира Ж. представляется мнѣ непослѣдовательнымъ, – именно при согласіи его съ взглядомъ на проституцію, какъ на органическое зло стараго порядка, должное естественно погибнуть въ порядкѣ новомъ, съ торжествомъ равенства народовъ, сословій, половъ, вѣръ, состояній. По мнѣнію г. Владимира Ж., надежды на новый порядокъ очень прекрасны, но до этого благополучія міру еще далеко. A покуда намъ надо признать проститутку равноправною работницѣ, снять пятно презрительнаго отчужденія съ ея личности и промысла, ввести проституціоный вопросъ въ общую массу рабочаго вопроса, – словомъ, дать всѣ средства жизнеспособности институту, объ исчезновеніи котораго мечтаютъ всѣ, о немъ пишущіе, начиная съ г. Владимира Ж., и который, по его надеждамъ, обреченъ смерти «въ день, когда не станетъ предразсудковъ и границъ». Г. Владимиръ Ж. требуетъ, чтобы общество заботилось о проституткѣ не до ея паденія и не послѣ того, какъ проститутка покинетъ свое ремесло, – это, по его совершенно справедливому мнѣнію, прекрасныя, но палліативныя покушенія, a я прибавлю: и, увы, съ довольно негодными средствами! – но въ самомъ моментѣ проституціи, когда женщина барахтается въ ея болотѣ. Вполнѣ понимая чувство жалости, вдохновляющее г. Владимира Ж., я. все-таки, думаю, что отъ болотной трясины женщина можетъ быть спасена лишь тремя способами: 1) или надо не допускать женщину упасть въ трясину, 2) или надо вытащить женщину изь трясины, 3) или надо уничтожить трясину, засыпать и высушить ее, чтобы женщина не могла ввалиться въ нее ни сознательно, ни безсознательно. Двумя первыми спасательствами – въ розницу – усердно занимаются аболиціонисты. О третьемъ упорно твердятъ тѣ, кто считаетъ проституцію логическимъ результатомъ женскаго безправія и единственное радикальное лекарство противъ нея видятъ въ утвержденіи и ростѣ женскихъ правъ.