О борьбе с проституцией

Въ словахъ иногда, бываетъ, что-то не выходитъ. Такъ, я охотно вѣрю г. Владимиру Ж., что онъ или его босякъ совсѣмъ не хотѣли вносить въ ученіе о проституціи аристократической тенденціи искупленія расою илотокъ цѣломудрія дѣвушекъ достаточнаго класса. Однако, оно такъ вышло дословно въ поэмѣ босяка. Продолжаетъ такъ выходить и теперъ въ разъясненіи г. Владимира Ж.: безъ проституціи – «армія спроса, не найдя на рынкѣ арміи предложенія, ринулась бы тѣмъ или инымъ путемъ въ наши буржуазные дома» и т. д. И затѣмъ – красивая декламація Ирмы о жертвахъ общественнаго темперамента, какъ клапанѣ, устроенномъ, «дабы мощь разврата потокомъ по землѣ не разлилась», a иначе, безъ клапана, «вѣчно алчущая страсть» зальетъ, бушуя, всю вселенную. Со смиреніемъ ли, съ гордостью ли за свою роль, высказываетъ Ирма это исповѣданіе, – безразлично, потому что идея «живыхъ клоакъ для излишка половой энергіи», какъ выражается г. Владимиръ Ж., сама уже по себѣ, независимо отъ настроенія Ирмы, – въ высшей степени, аристократически-буржуазная идея, опять-таки усиленно проповѣдуемая регламентаторами во Франціи. Изъ послѣднихъ, д-ръ Мирёръ (H. Mireur) даже провозгласилъ торжественно проституцію необходимою для поддержанія порядка и общественнаго строя. «Безъ проституціи чистота нравовъ исчела бы, и нарушился бы весъ строй. Представимъ себѣ только на одну секунду (!) городъ Парижъ или Лондонъ безъ проституціи и проститутокъ, чтрбы это сталось? Г. Владимиръ Ж. видигь, что ученіе его Ирмы совпадаетъ со страхами цѣломудреннаго врача марсельской полиціи нравовъ почти дословно. И – не о смиренной résignation рѣчь, a о томъ, что въ самой основѣ проституціи лежитъ идея капиталистическаго неравенства, – искупленія или, чтобы не употреблять столь «мистическаго» слова, страховки цѣломудрія богатыхъ развратомъ нищихъ, – которую нельзя скрасить никакими изящными образами и пестрыми словами. Противъ грубой идеи, что проституція предохраннтельный клапанъ общественной безнравственности, спасающій отъ поруганія буржуазную семью, съ негодованіемъ возставала еще сатира Огюста Барбье. У насъ отъ нея съ брезгливостью отказываются даже піэтисты, вродѣ пастора Дальтона. Г. Владимиръ Ж. приравниваетъ своихъ гордыхъ илотизмомъ, проститутокъ къ крѣпостнымъ мужикамъ, которые 50 лѣтъ назадъ могли сказать барину для того мы мякинники, чтобы ваша милость могла купать цыганокъ въ шампанскомъ… Если бы была раса, способная провозгласить о себѣ такое «для того, чтобы», ей нечѣмъ было бы гордиться въ себѣ, пропащая бы эта была раса. Потому, что рѣшительно нелестно чувствовать себя скотомъ, сознательно обрекшимся ѣсть мякину, чтобы другой скотъ могъ купать цыганокъ въ шампанскомъ. И никакою гражданскою провиденціею тутъ утѣшиться невозможно: нечѣму. И русскій крѣпостной мужикъ никогда и ничуть не гордился своею крѣпостью, а, напротивъ, ненавидѣлъ ее всѣми силами своей души. И, ужъ если говорить отъ его имени, то формулу, вложенную въ его уста г. Владимиромъ Ж., надо снабдить знакомъ вопроса – и очень рѣзко:

– Развѣ для того мы ѣдимъ мякину по праздникамъ, чтобы ты могъ купать цыганокъ въ шампанскомъ?!

Умные и чуткіе государственные люди слышали этотъ вопросъ, со дней Пугачевщины, черезъ Радищева и декабристовъ, до дней Александра II съ его страшно глубокою и многознаменательною рѣчью къ московскому дворянству: начнемъ раскрѣпощеніе сверху, чтобы оно не началось снизу, – и съ манифестомъ 19 февраля.