О брачной и внебрачной жизни

Свадьбу сына в то время он праздновал и непорочной
Дочери в доме своем, средь собравшихся родичей многих.
Сыну Пелида, фаланг разрывателя дочь посылал он;
В Трое давно уже дал обещание он и согласье
Выдать ее, и теперь этот брак им устроили боги.
Много ей дав колесниц и коней, отправлял к мирмидонцам
Дочь он, в город их славный, где царствовал сын Ахиллеса.
Сыну ж привел он из Спарты Алектора дочь молодую[16]

.

Интересно, что согласия дочери на брак Менелай не спрашивал. Он обещал ее Неоптолему еще во время осады Трои. Теперь Гермионе исполнилось уже около 39 лет. Ей было девять, когда Елена бежала в Трою; десять лет длились приготовления к войне, столько же — сама война; потом Менелай около десяти лет скитался по миру… Однако Гермиона осталась «непорочной», дожидаясь возвращения отца.

Сам свадебный пир в описании Гомера мало отличается от повседневных пиров, которыми басилевсы услаждали себя едва ли не каждый вечер. Служанки ставят перед гостями серебряные тазы и золотые кувшины «с рукомойной водою». Ключница расставляет столы и кладет на них хлеб и разные кушанья, «охотно их дав из запасов». А кравчий, «блюда высоко поднявши, на них преподнес им разного мяса и кубки поставил близ них золотые».

Так пировали они под высокою кровлею дома,
Сродники все и соседи покрытого славой Атрида,
И наслаждались. Певец же божественный пел под формингу,
Сидя меж ними. И только лишь песню он петь принимался,
Два скомороха тотчас начинали вертеться по кругу.

Непонятно, участвуют ли в свадебном пире женщины и даже сами невесты. Во всяком случае, если они и сидят за столом, то молчат. Молчит о них и автор. Лишь Елена выходит к гостям и принимает участие в разговоре. Но и она не пирует, а занимается рукоделием.

Если о свадьбах мифических времен известно мало, то о процедуре развода — еще меньше. Вероятно, поначалу они были не слишком приняты, и уж тем более были невозможны повторные браки разведенных женщин. Если верить историку и географу II века н. э. Павсанию, когда-то греческие женщины, даже овдовев, сохраняли верность первому мужу. Историк пишет о дочери Персея Горгофоне: «Говорят, что она была первой из женщин, которая после смерти мужа своего Периера, сына Эола, за которого она вышла замуж девушкой, вновь вышла замуж за Эбала. А прежде был обычай, что по смерти мужа женщины оставались вдовами».

Но пример Горгофоны оказался заразительным, и уже в XIII веке до н. э., за одно-два поколения до начала Троянской войны (которая традиционно датируется рубежом XIII и XII веков), героини греческих мифов начинают вступать в повторные браки, причем не только после вдовства, но и после развода. Разводились и люди, и боги, причем без особых бюрократических проволочек. Одним из первых знаменитых разводов стал развод Пелея и Фетиды.

Дело в том, что от брака, в котором один из родителей был богом, а второй — смертным, традиционно рождались смертные же дети, которые становились более или менее выдающимися героями. Однако Фетида не хотела мириться с такой несправедливостью и всех родившихся у нее детей засовывала в огонь, дабы проверить, бессмертен ребенок или нет. Впрочем, некоторые мифографы утверждают, что богиня таким образом выжигала в ребенке его смертную составляющую, а оставшуюся в результате этой операции божественную сущность отправляла на Олимп. Но при всех условиях Пелей вместо обещанного ему выдающегося сына не получал никакого наследника вообще.

Богиня успела «обессмертить» шестерых детей, пока незадачливый муж наконец не решил вмешаться. Когда Фетида опустила в огонь очередного ребенка, Ахилла, Пелей запротестовал. Результатом был полный и окончательный развод. Обиженная богиня оставила и мужа, и сына и вернулась в море, к отцу и к своим многочисленным сестрам. А Пелею пришлось нянчить младенца в одиночку. По-видимому, он опасался, что не справится с ребенком, и малолетнего Ахилла отослали на воспитание к кентавру Хирону, а потом — к царю Ликомеду.