О брехне. Логико-философское исследование

В особенности сопровождаемое претенциозностью на словах или на деле. Здесь следует сделать два замечания. Во-первых, надувательство для Блэка ― не только речевая, но и поведенческая категория. «Надувают», морочат голову как словом, так и делом. Во-вторых, уточнение «в особенности» указывает, что Блэк не считает претенциозность непременным свойством надувательства. Понятно, что надувательство часто сопряжено с претенциозностью, а вот «претенциозная брехня» ― это уже похоже на штамп[4]. Но все же я склонен полагать, что претенциозность, содержащаяся в брехне,  отражает скорее ее внутреннее побуждение и не является неотъемлемым элементом ее  сущности. Наличие претенциозности в поведении человека, по-моему, не входит в число необходимых условий для признания его высказывания брехней. Понятно, что часто это высказывание порождено именно претенциозностью, однако не следует считать, что претенциозность всегда и без исключения является внутренним побуждением брехни.

Искажение собственных мыслей, чувств или взглядов. Данное положение («надуватель», по сути, искажает самого себя) заставляет нас задаться рядом важнейших вопросов. Начнем с того, что человек, умышленно передающий что бы то ни было в искаженном виде, не может не искажать образ самого себя. Можно, конечно, ничего другого не искажать ― например, изображая чувства или желания, которых в действительности не испытываешь. Но представим себе, что некто искажает что-то еще, будь то посредством лжи или как-либо иначе. Тогда имеют место, по крайней мере, два искажения: искажается то, о чем он говорит (т. е. тема или предмет его речи), что в свою очередь неизбежно ведет к искаженной передаче его мыслей. Так, если некто лжет о том, сколько у него в кармане денег, то он, с одной стороны, сообщает, сколько у него денег, а с другой стороны, утверждает, что он верит этому своему сообщению. Если ложь удается, то ее жертва обманута дважды: и по поводу количества денег в кармане лгущего, и по поводу того, что у лгущего на уме.

Блэк вряд ли хочет сказать, что предметом надувательства всегда является то, что на уме у того, кто «надувает». Ведь надуть, «провести за нос» можно, наверное, и насчет чего-то другого. Вероятнее всего, Блэк считает, что надувательство призвано в первую очередь не ввести слушателей в заблуждение касательно того, как «на самом деле» обстоят дела в обсуждаемой сфере, а создать у них неверное впечатление о том, что происходит в голове у говорящего. В этом и состоят смысл и главная цель надувательства.

На основании такого понимания мысли Блэка молено попытаться истолковать его характеристику надувательства как «граничащего с ложью». Если я вам лгу о количестве денег у себя кармане, я не делаю явного утверждения о том, что я думаю. Поэтому следующее высказывание звучит в высокой степени правдоподобно: с одной стороны, я лгу, рисуя ложную картину того, что у меня в кармане; с другой стороны, я неверно передаю то, что у меня на уме, но, строго говоря, это уже вовсе не ложь. Ведь я не делаю никаких прямых утверждений о том, что у меня на уме. А то, что я говорю (например: «у меня в кармане двадцать долларов»), не подразумевает никаких утверждений, приоткрывающих вам мои мысли. Однако своим утверждением я, безусловно, даю вам материал для выводов касательно моих мыслей. В частности, у вас возникают разумные основания предположить, что я считаю, что у меня в кармане двадцать долларов. Но ваше предположение неверно (по начальному посылу), следовательно, я в итоге обманываю вас относительно того, что у меня на уме, хотя, казалось бы, лгу я не об этом. Исходя из этого, вполне уместно и естественно сказать, что неверная передача мною моих мыслей «граничит с ложью».

В голову сразу приходят самые обыденные ситуации, которые, кажется, вполне подтверждают анализ Блэка. Представьте себе оратора, выступающего с трибуны с ура-патриотической речыо по случаю Дня независимости. Он громогласно вещает о «США, нашей великой и благословенной стране, чьи отцы-основатели, ведомые божественным провидением, дали человечеству новое начало». Разумеется, это надувательство. Согласно Блэку, оратор не лжет. Во лжи его можно было бы упрекать только в случае, если бы он хотел убедить слушателей в том, что сам не считает истиной, а именно: что наша страна великая, что она благословенная, что божественный промысел руководил отцами-основателями и что их труды и в самом деле послужили человечеству новым началом. Но ведь ему не очень-то важно, что слушатели думают об отцах-основателях, о роли божества в истории страны и т. п. Вовсе не интерес к тому, кто и что об этом думает, движет оратором.