o c24ec28d571a6d65

«Нацежу и унесу сюда, - подумал дон Эрнандо. «Эухению будить не след – опять начнет

плакать, и просить меня не пить. Что она понимает, девчонка!».

Он с трудом встал, и, прислушавшись, замер – откуда-то доносился шум. Дон Эрнандо взял

заряженный пистолет, и, выругавшись сквозь зубы, толкнул дверь. Он осмотрелся – комната

Эухении была закрыта. Подойдя ближе, дон Эрнандо услышал низкий, приглушенный

женский стон. Кровать скрипела, и он, рванув ручку двери, встав на пороге, увидел

белокурые волосы дочери, рассыпавшиеся по обнаженной спине.

- Шлюха! – зарычал отец и, подняв пистолет, выстрелил.

Дэниел успел рвануть Эухению вниз, и, удерживая ее одной рукой, почувствовал запах

пороха – пуля, пролетев рядом с виском женщины, застряла в спинке кровати. «Не двигайся,

- велел он Эухении, и, мгновенно найдя свой пистолет, прицелился. Было темно, но Дэниел

услышал звук выстрела и потом, - крик человека.

- Папа! – Эухения вырвалась и, как была, обнаженная, бросилась к отцу.

Дон Эрнандо зажимал рукой рану на боку. Эухения посмотрела на льющуюся кровь и

прошептала: «Папа!».

Дон Эрнандо хлестнул ее по лицу, разбив губы, и, накрутив волосы на руку, процедил:

«Сдохнешь в монастыре, развратница». Дочь зарыдала, и отец, отшвырнув ее, опять поднял

пистолет.

Дэниел еще успел подумать: «Здесь невысоко, я выпрыгну, и потом вернусь за ней», а потом

он, выбираясь на улицу, почувствовал напоследок боль в плече – острую, резкую.

Дон Эрнандо посмотрел на забившуюся в угол дочь, и, ощупав рану, - пуля этого мерзавца

только сорвала кожу, - занес над ее головой костыль.

Белла проснулась на излете ночи, и, быстро одевшись, нагнув голову, повесила на шею

медвежий клык. Поцеловав его, она быстро и ловко сделала из подушки и одеял чучело, и,

нащупав в кармане рясы тяжелый мешочек с деньгами, - выскользнула в каменный,

сводчатый коридор.

- Жалко, что донью Эухению не увижу, - грустно подумала девочка, взламывая дверь сарая.

Достав ножницы и лестницу, она, оглянувшись, - в саду было темно, птицы еще не начинали

петь, - приставила ее к стене. «Мать-настоятельница сказала, батюшке ее стало хуже, она

больше не будет приходить».

Белла вскарабкалась вверх, и посмотрела на улицу. «Спрыгну, - подумала она. Отбросив

лестницу на траву, девочка легко, словно кошка, приземлилась в мягкую пыль под стеной, и,

сбросив чепец, встряхнув косами, побежала в сторону гавани.

КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ