Читаем О Чехове полностью

"Особое место в мемуарной литературе о Чехове занимают воспоминания о нем Горького, который с наибольшей полнотой донес до нас духовный облик и передал подлинные черты живого Чехова. Выступление Горького со статьей о рассказе Чехова "В овраге", а позднее - с мемуарным очерком положило начало новому пониманию творчества Чехова".

Нечто чудовищное по идиотской брехне, по бесстыдству! (И. Б.).

***

..."Естественным было тяготение Чехова к более родственной для него среде, такой была группа {379} художников-реалистов во главе с Левитаном, Васнецовым и Коровиным".

С Васнецовым и Коровиным Чехов даже знаком не был! (И. Б.).

***

"Противоречит также истине заявление Щеглова, что Чехов якобы не любил театра", (стр. XI).

Да, не любил! Ив. Б.

***

"Характерные высказывания Чехова в разговоре его с В. Ф. Коммиссаржевской, приводит в своих воспоминаниях Е. П. Карпов".

Лгун, дурак. (И. Б.).

***

"Нередко Чехов говорил о революции, которая неизбежно и скоро будет в России, - свидетельствует Телешов".

А вот мне не говорил! (И. Б.).

"Горький, раскрывший величайшее значение социалистической революции, когда творчество Чехова стало доступно самым широким массам".

А до Октября не было доступно? (подчеркнуто мною. И. Б.).

{380}

В. А. С и м о в. "Из воспоминаний о Чехове".

"Дела давно минувших дней... когда вспоминаешь этот и другие, несколько видоизмененные рассказы Чехова, понимаешь, что подобные темы были не беспочвенным зубоскальством, а своего рода протестом против отрицательных явлений нашей невеселой русской действительности".

Дожили наконец до "веселья"! (И. Б.).

В конце воспоминаний Симова написано:

"Очень плохо".

***

В. Г. Короленко. "Антон Павлович Чехов". "К третьему периоду я бы отнес рассказы, а пожалуй, и драмы последних годов, в которых звучит и стремление к лучшему, и вера в него и надежда. Через дымку грусти, порой очень красивой, порой разъедающей и острой, и всегда поэтической, эта надежда сквозит, как к у п о л ы церквей дальнего города, едва видные сквозь знойную пыль и удушливый туман трудного пути... И над всем царит меланхолическое сознание:

Жаль только: жить в эту пору прекрасную

Уж не придется ни мне, ни тебе..."

Вы, Короленко, все-таки пожили немного в эту "пору прекрасную"! (И. Б.). Подчеркнуто мною. И. Б.

{381}

***

"Образы теснились к нему веселой и легкой гурьбой, забавляя, но редко волнуя... Они наполняли уютную квартирку и, казалось, приходили в гости ко всей семье".

"А нотки задумчивости, лиризма и особенной, только Чехову свойственной печали, уже прокрадывавшейся кое-где сквозь яркую смешливость".

Ох! (И. Б.). Подчеркнуто мною. И. Б.

***

"Скорбные мотивы злополучной русской действительности... природным залежам смеха... в еликое уныние русской жизни... со жгучей скорбью".

Во многих строках язык просто постыдный! (И. Б.). Подчеркнуто мною. И. Б.

--

Репин. "О встречах с Чеховым".

..."Враг сентиментов и выспренних увлечений, он, казалось, держал себя в мундштуке холодной иронии и с удовольствием чувствовал на себе кольчугу мужества".

!! (И. Б.). Подчеркнуто мною. И. Б.

{382} 883

***

А. С. Лазарев-Грузинский. "А. П. Чехов".

"В сумбурной статье H. M. Ежова ("Исторический вестник", 1909г.), автор уверяет, что переписка Чехова не может дать о нем надлежащего представления, ибо в письмах своих Чехов "прихорашивался".

Ежов был отвратительный человек! (И. Б.).

***

"В письменном столе Чехова вечно лежали чужие рассказы, он исправлял их, рассылал в те издания, где сам работал, даже в те, где сам не работал... давал советы начинающим авторам, если видел в них хотя тень дарования; хлопотал об издании книг".

***

..."Среди писательских заветов Чехова восьмидесятых годов неизменно было предостережение против тенденциозности и возвращался к этому вопросу с каким-то постоянным и странным упорством... каждый раз наш разговор на эту тему заканчивался фразой Чехова:

- И что бы там ни болтали, а ведь вечно лишь то, что художественно".

..."его писательский организм реагировал на те упреки в безразличии, "безучастии" и даже "беспринципности", которые по адресу Чехова рассыпали Михайловский, Скабичевский и другие специалисты критических дел".

{383}

***

..."Мне же Чехов показался всего более похожим на интеллигентного, бесконечно симпатичного студента, каким в сущности он и был года за два, за три до нашей встречи".

Верно. (И. Б.).

***

"От публичных выступлений его удерживал по его собственному признанию беспричинный и глупый страх толпы, чувство, которое было для него непреоборимым. В небольшой компании не было человека общительнее его".

"Чехов не пытался уединиться; не пытался потому, что был не уединенный, а необычайно общественный человек".

***

"Чехов творил очень медленно, вдумчиво". ..."У Чехова слишком много было внутренней творческой силы..."

***

"Несмотря на наружную сдержанность, в характере Чехова было много азарта, страсти, увлечения тем делом, за которое он брался".

{384}

***

"Искусство писать, - говорил он мне, - состоит собственно не в искусстве писать, а в искусстве... вычеркивать плохо написанное".

--

И. Л. Щеглов. "Из воспоминаний об Антоне Чехове".

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза