О чем безмолвствует народ

Вот я, к примеру, упомянул имена автора повести «На войне как на войне» В. Курочкина и автора повести «Убиты под Москвой» К. Воробьева, чьи первые произведения при выходе в свет вызвали не меньший резонанс, чем первые произведения Ю. Бондарева, Г. Бакланова и В. Быкова, однако затем по каким-то необъяснимым причинам стали выпадать из разговоров о «военной» прозе, и заодно постепенно стали забываться и имена их талантливых авторов. Пожалуй, дольше других память о В. Курочкине «хранил» критик В. Кожинов. Правда, и его усилия в этом направлении оказались явно недостаточными: имя В. Курочкина, как и К. Воробьева, упоминаются все реже и реже, когда речь заходит о «военной» прозе, придавшей всей нашей литературе шестидесятых – семидесятых годов не только особый и неповторимый нравственный смысл, но и самобытный эстетический характер. И мне сдается, у нас есть больше поводов говорить не о наступившей усталости «военной» прозы, а об усталости нашего, в общем-то очень немногочисленного, отряда реальных критиков, в его безуспешной попытке объять необъятное, откликнуться на всякое дуновение нового, разрешить все проблемы, на которые так не скупа современная жизнь.

В погоне разом во все стороны некогда оглянуться назад, вернуться к тому, о чем когда-то сказал мимоходом, оставив главное «на потом», стремишься к новым целям, а это «потом» никогда уже не осуществляется. И критик, вероятно, больше всего устает не от того, что им написано в быстротекущей литературной жизни, а от того, что им не написано, не доказано. Во всяком случае, мне было в высшей мере отрадно ознакомиться с давним письмом А. Яшина В. Курочкину, опубликованном в «Дне поэзии» – 1980», вновь напомнившем нам о повести «На войне как на войне».

Вот что писал 27 октября 1965 года известный писатель и поэт молодому, незнакомому ему автору:

«С восторгом прочитал Вашу повесть «На войне как на войне»…

Позвольте поздравить Вас с большой победой, с большой удачей. Позвольте сказать Вам, что Вы написали великолепную книгу – и это по самому большому счету. С моей точки зрения, Ваша книга станет в ряд лучших художественных произведений мировой литературы о войне, о человеке на войне. К тому же это очень русская книга. Я думаю, что не ошибаюсь…

Читал я Вашу книгу и ликовал, и смеялся, и вытирал слезы. Все удивительно тонко, достоверно, изящно, умно. И все – свое, Ваше, я не почувствовал никаких влияний. А это очень дорого.

Спасибо Вам…

А то, что напали на Вашу повесть, – это говорит только в ее, повести, пользу… Смотрите на эти статьи как на рекламу, и только. Если бы не они, и я бы, наверно, долго еще не имел счастья прочитать Вашу повесть.

Для меня «На войне как на войне» выше прославленной повести А. Барбюса «В огне» и дороже и роднее Ремарка. А обаятельнейший, человечнейший Саня Малешкин имеет лишь одного предшественника – Петю Ростова (больше пока я не вспомнил).

Еще раз спасибо Вам большое и низкий поклон».

Нет, я вовсе не считаю, что всякое суждение Александра Яшина следует возводить в ранг истины в ее высшей инстанции, однако если учесть, насколько безошибочно он «угадал» потенциальные способности В. Белова или Н. Рубцова, то вряд ли у нас найдутся достаточные основания игнорировать и другие его мнения подобного характера, в частности, его мнение о повести «На войне как на войне».

2

В том, что роман Ивана Акулова «Крещение», посвященный событиям первого года войны, практически не попал в поле зрения нашей критики, в какой-то мере «повинен», вероятно, и сам автор, слишком «неторопливо» работавший над своим произведением. Так, первая часть романа была опубликована в журнале «Молодая гвардия» еще в 1969 году, вторая – в 1971, а третья, завершающая, – в 1975-м, когда уже отшумели бурные дискуссии о «военной» прозе, когда уже многие «спорные» произведения о войне стали бесспорно и справедливо зачисляться в разряд достижений современной отечественной литературы, а некоторые еще в недалеком прошлом «битые» писатели удостоились высоких литературных премий. Но критика к моменту выхода романа «Крещение» уже устала спорить о минувшей войне и литературе о ней, а то, что не вызывает споров, то и не находит себе точного места в контексте литературного процесса, произведение живет как бы само по себе, без привязки к конкретному времени.

У каждого писателя своя судьба (впрочем, как и у каждого литературного произведения), и порой бывает очень важно попасть «в точку». В сегодняшней нашей критике, например, принято отсчитывать появление современного «городского» романа от повестей Ю. Трифонова («Обмен», «Предварительные итоги», «Долгое прощание»). И это, в общем-то, справедливо, потому как названные повести вызвали очевидный, а не придуманный резонанс. Но ведь несколькими годами раньше