О чем говорят камни

  –Жители Памплоны....я—Хьюго Турский, старейшина братства кающихся грешников…мы (Хьюго показал рукой на себя и своих приспешников) держим путь в Сантьяго де Компостелла, идем поклониться мощам апостола Иакова, и для нас большая честь застать Пасху в вашем славном городе. В такое время я всегда с трепетом в сердце жду от Отца небесного послания, какого-нибудь назидания на день грядущий или откровения… . И сейчас, я хочу поделиться с вами великой радостью… Свершилось! Люди Памплоны, свершилось! Этой ночью меня посетило видение!

  Хьюго на мгновение замолчал, выдерживая драматическую паузу в ожидании вопроса, и наконец он прозвучал:

 –И что же там было Святой отец?–раздался возглас из недр человеческой массы.

Толпа благоговейно затихла в ожидании ответа Хьюго.

 –В видении ко мне пришел человек в маске палача…

  Народ неодобрительно заурчал, предчувствуя, что его хотят лишить добычи.

 –Не отнимай у нас палача отче, палач наш—прозвучало из толпы.

  Хьюго вскинул руки в знак, призывая жестом к молчанию…и людской гомон плавно и неохотно стих…

 –Сперва я не мог понять, что же означает мое видение, но наблюдая сегодня за происходящим на этой площади ко мне пришло понимание… Вы, добрые жители Памплоны, всегда хорошо относились к нам—флагеллантам…верно?

 –Верно , верно– донеслись до Хьюго многочисленные возгласы..

 –Нааааастолько хорошо, насколько плохо вы относитесь к палачам, неправда ли?? Но мы– флагелланты не заслуживаем вашего доброго отношения так же, как палач не заслуживает вашей ненависти…

 –К чему клонишь отче ?

 –Дети мои, долгие годы, мы– братство кающихся грешников, бродим по городам и хлестаем себя бичами с молитвами на устах в надежде загладить грехи свои пред Господом нашим… Все мы грешны, но не все находим в себе силы наказать себя за проступки и мысли греховные… Мы жаждем всего лишь очищения, но бродя по улицам и бичуя себя плетью по спинам мы обращаем на себя ваше внимание, ваше уважение…и в наших сердцах неизбежно возникают соблазны воспользоваться вашей благосклонностью, ночлегом, пищей, добрым словом… Но заслужили ли мы этих благ только лишь своим желанием загладить грехи? Нет! Долгие годы сомнения терзали мою душу, мысли, что я что-то делаю не так посещали меня, но что именно—этого я понять был не в силах… Сегодня, хвала Господу нашему, я понял: терзать плоть свою прелюдно–пример благой и душеполезный, но показывать лица свои при этом, как бы заявляя, что я, а не кто-то другой отважился на подвиг очищения—это гордыня, самый страшный из грехов.. Являя лицо свое пред ваши взоры, флагеллант навлекает на себя бОльший грех, нежели тот, от которого стремиться очистится…

Его преподобие перевел дух, и еще громче провозгласил:

–А посему, жители Памплоны, я призываю вас стать свидетелями того, что флагелланты отрекаются от своей гордыни…здесь и сейчас…отныне и навеки мы закроем свои лица от ваших взоров так же, как это делают палачи, так, как просил меня Господь бог в моем видении посылая мне образ палача в кровавом капироте…

  С этими словами, как по невидимому знаку все две дюжины флагеллантов стоящих подле Хьюго на эшафоте и около него достали из своих рукавов алую остроконечную маску с прорезями для глаз( в точности как у палача) и надели себе на головы, при этом стали перемещаться на эшафоте, меняясь местами между собой почти так же быстро как меняются местами перевернутые кружки под рукой площадного мошенника. Через мгновение, ошарашенная толпа уже не могла опознать, где стоит флагеллант, а где палач.

Народ возбужденно загудел, когда кающиеся грешники в остороконечных капиротах колонной по трое покидали площадь, но никто не посмел даже дернуть за рукав ни одного флагелланта, хотя каждый горожанин понимал, что его разыграли, и под одним из удаляющихся с площади капиротов скрывается палач, …скрывается и неумолимо ускользает от народного возмездия… Хьюго и его приспешники уходили не быстро и с достоинством, и никто им не мешал, оторопь всеобщего недоумения надолго сковала толпу. Его преподобие вдруг почувствовал легкое касание чьей-то руки до его локтя:

 –Спасибо отче, я не забуду вашей доброты, и той жертвы, на которую вы все пошли ради меня…

 –Мы сделали сегодня лишь то, что давно должны были сделать Стефан,–ответил Хьюго– мои слова обращенные к людям о гордыне были совершенно искренними, и я рад, что ты, хотя и невольно, помог мне избрать верный путь…мы совершили то чему дОлжно быть..и я очень рад что правое дело спасло жизнь хорошему человеку…именно в подобные моменты правое превращается в праведное....

С тех самых пор к кающимся грешникам отношение сложилось иное: мрачные и обезличенные они бродили по городам с ликами сокрытыми под зловещей маской, и их появление уже не вызывало того благоговейного чувства уважения и сочувствия как ранее…истязание грешной плоти стало личным делом каждого избравшего сей трудный путь и движение самобичевателей лишилось героического ореола, о чем лично преподобный Хьюго Турский никогда не сожалел…