О чем говорят камни

Не успели, не у дел остались заготовленные абордажные крючья, наточенные сабли и заряженные мушкеты… Бриг поймал попутный ветер, и развернувшись в четверть оборота встал к галере кормой и стал медленно удалятся от пиратов. Еще через несколько минут бегства капитан брига видимо счел, что теперь расстояние между кораблями достаточно велико, для маневра, и дал команду развернуться левым бортом к галере.

И снова залп, и вот уже несколько дыр ниже ватерлинии, сквозь щели в палубе на рабов сочится кровь, а снизу заливает морская вода. Замолк жирный араб, его туша осталась без головы, часть гребцов сумела высвободить цепь к которой они прикованны, и завязался бой рабов с пиратами на погибающем корабле.

Тонущую галеру вынесло течением на отмель, и она не скрылась под водою полностью. Испанский бриг выслал по направлению к галере две шлюпки с мушкетерами, и когда они достигли галеры, на той бой между рабами и пиратами уже закончился…в живых осталось лишь тридцать бывших рыбаков. Лейтенант с шлюпки понял ситуацию и дал команду солдатам не стрелять. Бриг не взял на борт бывших пленников…лишь дал им совет плыть до берега, благо до него было всего две сотни метров…и лейтенат обещал просигнализировать с брига в прибрежную крепость Сохайл, возле которой и случился морской бой, просьбу о помощи бывшим рабам… Но гражданских лиц в крепостях не любят, пришлось идти дальше…

Когда сардинцы добрались до Михаса, губернатор деревни проявил гостеприимство, накормил и определил на ночлег несчастных.

А когда они немного пришли в себя,губернатор сказал следующее: « земля наша небогата, и врядли вы—бывшие рыбаки умеете ее обрабатывать, но в море нашем много рыбы, правда берега пустнынны из-за опасности пиратских набегов. Если хотите, оставайтесь жить на нашем берегу под защитой крепости Сохайл. Войны не щадят наших мужчин, потому у нас много молодых вдов, думаю и они и вы будете рады создать новые семьи, чтобы жить в трудах праведных, и в смирении пред Господом…»

Сардинцы приняли предложение губернатора Михаса, и остались жить на берегу, возле места, где обрели свободу; создали семьи с молодыми вдовами из Михаса; построили лачуги не без помощи новых родственников гостерпиимной деревни; разобрали по досточкам то что осталось от огромной галеры, и из досок этих сколотили рыбацкие шлюпки, которые на своем сардинском диалекте итальянского назвали хироллы.

Довольный тем, что вновь берег стал обитаемым, заселенный крепкими и трудолюбивыми людьми, губернатор Михаса любил наблюдать из окна своего дома, как ранним утром из портика итальянской рыбачьей деревушки расходятся во все стороны хироллы, прямо таки фонтан из хиролл, потому и назвал новую деревню Фуенте де Хироллас…или же сокращенно Фуенхирола…

Через сорок лет почти всех потомков мужского пола тех сардинских рыбаков рекрутировали в состав «непобедимой армады», чтобы окончательно решить спор с Англией за господство над морями и океанами. И вот уже внуки стойких сардинцев взялись за галерные весла, а их семьи вновь ушли в деревню Михас, лишившись поддержки молодых да сильных, и опасаясь пиратских набегов.

На последующие 250 лет Фуенхирола превратилась в деревню-призрак…

А «непобедимая армада» медленно и верно шла к своей гибели… И была битва, и было поражение, и было бегство, и вынесло испаскую галеру течением на отмель вблизи шотландских берегов… Уцелевшие после кораблекрушения матросы вышли на берег, где их встретил старый добрый губернатор местной деревушки, у которого в селении много молодых вдов жаждущих мужской заботы и пустынные берега под боком, осиротевшие без рыбацкой суеты…

ТОРЕРО

Жил в середине 19-го века в Антекере тореадор по имени Хорхе Рамирес. Он блистал на лучших аренах Испании много лет, и считался непобедимым. Числилась за Хорхе одна интересная особенность—он был очень суеверным. Случалось, встанет Хорхе утром не с той ноги, так вообще не выйдет из дому; перебежит ему дорогу черная кошка, так он и на корриду не пожелает явиться…

Однажды, повстречалась Рамиресу цыганка, и нагадала ему следующее: «…ты прекрасен, как сама смерть, ибо ты тореадор, но опасайся того, кто неизменно окажется на твоем пути, и он будет прекрасен, как сама жизнь…»

Такой суеверный человек, как Хорхе, очень серьезно задумался над пророчеством гадалки, но цыганка говорила расплывчато, и совершенно непонятно было, к чему отнести ее слова, а потому они постепенно забылись…

Как-то раз, президент корриды пригласил Хорхе на ранчо, выбрать быков для предстоящих боев. Обычно, тореадоров не зовут выбирать животных, но Рамирес пользовался таким большим авторитетом в среде матадоров и любовью толпы, что для него решили сделать исключение…

Ранчо раскинулось к югу от Антекеры на живописнейших холмах, поросших пробковыми дубками, а быки были там один лучше другого: красавцы—горы мускулов, плотно обтянутые поблескивающей на солнце холеной черной шкурой. И среди прочих быков, больше остальных выделялся один—громадный, свирепый, белоснежно белый…