О чем говорят кости. Убийства, войны и геноцид глазами судмедэксперта

CarLog представлял собой небольшую коробочку, установленную на приборной панели автомобиля, и напоминал платежный терминал. Правда, вместо банковской карточки нам предстояло вставлять свои водительские права, иначе машина не поедет. CarLog позволял отследить, в каком секторе находится тот или иной водитель, соблюдает ли он правила («Не превышайте скорость!» – напомнил инструктор). При превышении скорости CarLog начинал мерзко пищать и незамедлительно отправлял информацию о нарушении в транспортное управление. Все эти меры были приняты потому, что многие сотрудники ООН разъезжали по всей бывшей Югославии, вступая в споры с местными жителями и создавая опасные для жизни ситуации. Вскоре CarLog начал являться мне в кошмарах: вот мы попадаем под обстрел, пытаемся эвакуироваться, но не можем этого сделать, потому что проклятый прибор не желает считывать наши права!

Спустя пару часов мы уже собирались покинуть Кэмп-Плесо в сопровождении нескольких машин и массивного грузовика с оборудованием для эксгумации. Для Билла у нас был припасен подарок – бутылка вина, купленная в ооновском магазинчике. И вдруг путь нам преградили – в фирменном «успокаивающем» стиле ООН – финские миротворцы. Они ни за что не соглашались выпустить нас без веских доказательств на то, что содержимое грузовика принадлежит нам. Хосе Пабло, истый сотрудник ООН, был в ярости, но чем энергичнее становились его жесты и выше тон голоса, тем суровее были финны. В конце концов мы связались с высокопоставленным офицером военной полиции. Путь на Тузлу был открыт.

Впереди колонны ехал на грузовике наш филиппинский экскаваторщик Косме – он и раньше бывал в Тузле. Поначалу дорога выглядела вполне прилично: широкое шоссе, по две полосы в каждую сторону, металлический заборчик в качестве разделительной полосы, на обочинах – кафе и автозаправки. Это была построенная еще во времена существования Социалистической Федеративной Республики Югославии (СФРЮ) трасса «Братство – Единство». Проходящая через всю бывшую республику от австрийской до греческой границы, эта трасса связывала Загреб и Белград. Во время войны она была закрыта, а сейчас по ней не ездил практически никто, кроме автомобилей ООН. Редкие «местные» машины в основном ехали нам навстречу – груженые, возможно, они направлялись к Адриатическому побережью.

…Мы ехали уже пять часов, и я задумалась, может, мы пропустили нужный поворот, а то и несколько. Когда мы наконец окажемся на границе с Боснией? Наш конвой остановился для рекогносцировки, и это вызвало у людей некоторое напряжение. Не добавил радости и Косме, который извиняющимся тоном сообщил, что бывал в Боснии всего раз и «не за рулем», поэтому ему трудно ориентироваться по неофициальным знакам, которые обозначают направление к переправе через реку в Боснию. Я решила растянуть на подольше запас вяленой говядины и шоколада, собранный мной и Дэвидом.

Карты у меня не было, поэтому, когда мы пересекли узенький временный мост через красивую широкую реку (позднее я узнала, что это Сава), я решила, что мы почти добрались до Тузлы. Американские солдаты, охранявшие мост и контролировавшие проходящий через него транспорт, приказали открыть багажник и ехать со скоростью не выше трех километров в час. На другом берегу действительно находилась Босния, но до Тузлы еще ехать и ехать.

Наконец мы вползли в какой-то городок с разбитыми улицами и разрушенными зданиями, где жило всего несколько человек, а разъезжающие по дорогам «Хамви» армии США поднимали столбы пыли. Я буквально кипела от злости. Сколько можно ползти?! Где мы вообще?! Через год я узнаю, что этот город-призрак называется Брчко, и даже поработаю в нем.

Спустя пару часов мы наконец добрались до Тузлы. Теперь надо было найти отель. Мы принялись нарезать круги по городу. С трех сторон Тузлу окружают горы, а с четвертой нависает завод, изрыгавший клубы дыма. Из заводской части города нам навстречу ехало множество машин. На главной улице стояли высокие жилые дома с магазинами на первых этажах. Когда мы наконец нашли наш «Бристоль» в маленьком переулке, я с удивлением узнала, что там забронирован номер только для Хосе Пабло, а все остальные будут жить за несколько кварталов – у женщины по имени Лори Воллен, сотрудницы «Врачей за права человека». Добравшись до Лори, мы узнали, что Билл остановился в отеле, лучшем в городе отеле. Я все крутила в голове мысли о том, кто и где живет, наблюдая, как Фернандо, Косме и Дэвид пытаются разместиться в крошечной комнатушке. Мне повезло больше – поскольку я была женщиной, мне выделили собственную комнату – каморку на чердаке, с раскладной софой и множеством книг (среди прочего обнаружился опус «Герой Тито», повествующий о диктаторе, после чьей смерти Югославия погрузилась в хаос). Собака хозяйки спала за дверью.