О чем говорят. По ту сторону экрана

* * *

– Это правда, что Дюжев нашел жену в Интернете? – провоцирует тему Малахов.

Верной дорогой идешь, товарищ. В редакции такого могут докидать в наш список, что и во сне не снилось.

– Правда, – вздыхает Пятницкая, – порядочным людям ничего другого не остается, как искать пару там… Андрей, я договорилась с этой горничной, которая с платьями, она согласна встречаться, когда тебе удобно.

Кто бы сомневался.

– Когда ты можешь?

Жизнь звезды в версии Малахова – это не то, что вы думаете, а забитый под завязку ежедневник с вставками-страничками, не хуже записных книжек его редакторов. Конечно, можно было бы пригласить ее в редакцию, но встретиться в неофициальной обстановке будет все же вернее. Понедельник, то есть сегодня, забит сверху донизу. Завтра? Эх, ведь было окошко, было, так нет, он занял его под поездку в ДАС, Дом аспиранта и стажера на Шверника. Уговорила одна корреспондентка принять участие в съемках сюжета об этом историческом месте, где он прожил свои студенческие годы. Надо ехать. Конечно, это не колыбель революции, но в каком-то смысле прогулочная коляска звезды.

– Лен, скажи ей, что в четверг, хорошо? Пусть она позвонит мне в среду вечером, и мы договоримся.

Пятницкая угрюмо кивает.

– Лен, – замечает этот траур Малахов (та еще Мэри Поппинс), – ты чего такая мрачная?

– Что мы тут делаем? Чем занимаемся? – бубнит она себе под нос. – Лето, а тут парься, никакой личной жизни.

– Просто надо влюбиться, – освещает комнату улыбкой романтичная Камышева.

Разумеется, Лариса понимает, что большинству мужчин большого города нравятся легкие беззаботные «косяки», намекающие о готовности женщины ко всему, кроме долгих и прочных отношений. Но где-то же есть и высокие чувства и другие мужчины?!

– В этом городе любви нет, – режет правду-матку Пятницкая. – За МКАДом – может быть, а внутри – ничего подобного.

Выводы Пятницкой недалеко ушли и от наблюдений Нестора Рублевки, светского обозревателя газеты «Известия» Божены Рынска. Как-то на вечеринке в ГУМе они с Малаховым уединились за столиком, и он тут же поделился своими свежими сокровенными мыслями, возникшими сразу после отъезда Ланы:

– Просто удивительно: вокруг столько народу, а глаз положить не на кого.

Божена понимающе кивает и тоже оглядывает присутствующих профессиональным взглядом женщины и обозревателя:

– Ты абсолютно прав, – бесстрастно, как и подобает профессионалу, констатирует она. – И я уже пишу по этому поводу статью. В этом городе секса нет. Здесь все трахают друг другу только мозг.

Камышева против такой постановки вопроса.

– Нет, есть, любовь есть везде, – говорит она с убеждением, достойным девочки-подростка прошлого века.

– Да, но только за МКАДом, – повторяет Пятницкая.

– За Московской кольцевой дорогой, – усмехается Миша, – любви быть не может, потому что там вообще жизни нет. Как на Марсе.

– А я бы, – Бойко с шумом выдыхает, – за МКАДом очень даже пожила…

Экономический кризис пробил брешь в жизненной броне никогда не унывающей Наташи Бойко. Два года тому назад она решилась на улучшение жилищных условий и по уши влезла в ипотеку. Семейство Бойко – она, муж и дочь-старшеклассница – уже сидели на чемоданах, обсуждая, как постепенно, комната за комнатой, они займутся отделкой своих хором (сделать все сразу было невозможно, так как все заработанные деньги шли на ипотеку), как вдруг все рухнуло: муж Петя потерял работу. Выплачивать остатки за ипотеку было нечем. Наташа потеряла почву под ногами. День начинался и заканчивался с выяснения новостей о возможности взять где-то кредит, а неблагодарные муж и дочь продолжали жить своей беспечной жизнью, что страшно раздражало мать семейства.

– Нахапали наших денежек, – продолжает Бойко, заново открывшая для себя коммунистические лозунги, – накупят особняков внутри Садового и ноют – любви нет…

– Нет, Наташа, – просветленно убеждает ее Лариса, – и богатые любить умеют!

О tempora, o mores! Бомонд позапрошлого века приходилось убеждать в том, что и крестьянки любить умеют, а сейчас массовое сознание без устали щекочут темой, что богатые (и кто бы мог подумать!) тоже плачут.

Лариса упрямо продолжает:

– Я, например, до сих пор под впечатлением того, как один богатый поклонник признавался Тине Канделаки в любви на страницах StarHit.

– Да, когда мужик выкупает в журнале целый разворот и кроме как «Тина! Вы самая прекрасная женщина на свете!» ничего больше не публикует, это красиво, – соглашается с ней Бойко.

* * *

…Забегая вперед. Спустя всего полгода после этого разговора и год после той публикации богатый поклонник Канделаки, не дождавшийся ее ответного признания, не выдержал и притащил с собой на вечеринку 500 тысяч долларов, которые незамедлительно предложил ей за то, чтобы его грезы обрели почву под ногами, чтобы образ Прекрасной Дамы, регулярно являющийся ему в ночных видениях, обрел наконец плоть.

Но Тина решила, что олицетворять собой такую даму красиво, и из образа не вышла.