О чем мечтают генералы

О ЧЕМ МЕЧТАЮТ ГЕНЕРАЛЫ По поводу одной статьи в журнале «Ревю де дефанс насьональ»

Франция, кажется, считается демократическим государством. Если верить смыслу слов, это значит, что здесь все решается волей большинства, что избранники большинства устанавливают законы и государственный бюджет, который есть не что иное, как использование правительством общенародных средств. Часть этих средств предназначается на вооружение, чтобы гарантировать стране независимость, а также на обучение и содержание командного состава, руководящего применением военной техники. Следовательно, эта статья бюджета служит для подготовки кадровых военных, обязанных стране тем, что они собой представляют, причем долг их перед народом тем больше, чем выше занимаемый ими пост. Когда во главе армии, среди офицеров и генералов, встречаются люди, понимающие, что их обязанности не могут ограничиться механическим выполнением раз навсегда установленных правил, что основы военного искусства меняются, мир не стоит на месте, наука развивается и общество принимает новые формы, можно лишь приветствовать этот образ мыслей, особенно если они излагают его на бумаге. Ведь тем самым они сохраняют верность тому, кто дал им возможность заниматься экспериментами, иными словами, народу Франции, живущему в условиях демократической республики.

Господин Л.-М. Шассен принадлежит к тем генералам, которые мыслят самостоятельно и не считают, что в области военной науки было сказано последнее слово. За последние годы его размышления облекались преимущественно в форму предположений со множеством оговорок, за что мы должны быть ему признательны, поскольку эти словесные уловки придавали чаще всего предположительный характер картинам войны — основному содержанию его статей. Я вспоминаю об одной из этих статей, в которой лет семь-восемь тому назад генерал выразил сожаление по поводу того, что за последнюю войну удалось истребить всего несколько миллионов советских граждан: будь эта цифра выше, послевоенная конъюнктура была бы иной. Однако, радуясь тому, что в будущей войне новые виды оружия грозят гибелью людям на территории СССР, он поспешил оговориться, что сказал бы то же самое о Соединенных Штатах Америки, если бы это они, а не Россия, развязали будущую войну. Вот каков характер его оговорок!

После этого я имел случай… простите… я хотел сказать честь, процитировать высказывания генерала Л.-М. Шассена на Венском Конгрессе народов в защиту мира в декабре 1952 года. Будучи начальником штаба военно-воздушных сил, часть которых действовала во Вьетнаме, генерал Л.-М. Шассен только что опубликовал тогда в журнале «Индокитай» статью, на страницах которой оправдывал «присутствие французов в Индокитае»: оказывается, факт оккупации французами Индокитая помогает атлантическим державам использовать воздушные базы, откуда могут подняться одновременно триста самолетов с атомным грузом; даже если не все они достигнут цели, тридцать миллионов человеческих существ наверняка будут уничтожены.

Случилось, однако, что нарисованная «перспектива» оказалась недостаточной для продления срока «присутствия французов в Индокитае», на которое генерал Л.-М. Шассен возлагал столь нереальные надежды, несмотря на вполне реальный характер воздушных сил, которыми он командовал. И вот через полгода после того, как Женевское соглашение о перемирии лишило генерала Шассена возможности истребить — по крайней мере с воздушных баз Ханоя — тридцать миллионов человеческих жизней, генералу, естественно, захотелось извлечь урок из постигшего его разочарования, что он и сделал в декабрьском номере журнала «Ревю де дефанс насьональ». Мечты автора приобрели более чем когда-либо форму предположения из-за множества оговорок, ведь в мирное время нужды в них гораздо больше, нежели во время войны, когда благодаря власти, полученной им от демократической республики, генералу достаточно одного слова, чтобы послать в бой военную технику и людей. С первых же строчек уважаемый генерал-философ предупреждает нас: речь идет лишь о соображениях общего порядка относительно того, что англосаксы называют «высшей стратегией»… Мне хочется проследить все предположительные оттенки его мысли и добраться до выводов, которые можно было бы назвать относительно «безобидными» — все относительно на белом свете,— если понимать их буквально.

1. «Атомная бомба уменьшает риск возникновения третьей мировой войны,— пишет он.— Наша высшая стратегия должна, следовательно, заключаться в том, чтобы оттягивать войну в ожидании обострения разногласий в стане врага».

(Заметьте, что этот вывод означает на обычном французском языке, что нам следует избегать войны до того момента, когда появятся разногласия между китайцами и русскими и мы сможем в свою очередь вступить в войну, дабы стать арбитрами судеб мира, конечно, с помощью той самой атомной бомбы, которая «уменьшает риск возникновения третьей мировой войны»).