О чем мечтают генералы

Такова, по существу, основная мысль генерала Шассена. Ведь если он и недоволен тем, что оружие массового уничтожения не было использовано ни в Корее, ни в Индокитае, если и считает порой, что в те времена это было к лучшему, все его рассуждения о прошлом блекнут перед следующим ясно выраженным принципом: в ближайшем будущем мы обязаны применить оружие массового уничтожения ради поддержания нашего колониального владычества, использовав свой научный и технический перевес для истребления масс, которыми мы не в силах управлять, так как в противном случае они могут добиться независимости.

Памятуя об этом, чрезвычайно любопытно проследить за ходом мысли генерала Шассена.

Мне не хотелось бы задерживаться на соображениях «высшей политики» или, точнее, «высшей стратегии», которые позволяют, например, генералу Шассену уповать на будущий конфликт между СССР и Китаем. Для вспышки этого конфликта достаточно будет, по словам генерала, «последней, но немаловажной капли, а именно, различия в цвете кожи».

Главный источник ошибочных расчетов стратегов вроде Адольфа Гитлера — стремление приписать противнику свои собственные мысли. Заметьте, кстати, что генерал Шассен, недавно рассуждавший об истреблении за один воздушный налет с аэродромов Ханоя тридцати миллионов желтокожих женщин и детей, прибегает мимоходом к уловке, которую трудно переоценить:

«Расовая терпимость — отличительная черта развитых цивилизаций, и тут Франция может претендовать на звание самой передовой нации в мире…»

Да, согласен, может претендовать тем более, что не Франция приказывает арестовывать на улицах Парижа людей с черными курчавыми волосами и бронзовой кожей; не Франция устроила каторгу в Пуло-Кондоре; не Франция была заинтересована в том, чтобы посылать на смерть своих сынов ради того, чтобы очистить Индокитай от «красных», и не Франция, а генерал Шассен планирует использование «нашего научного и технического превосходства» против народов с желтой и черной кожей. А чтобы нам показалось естественным истребление тридцати миллионов человеческих существ за то, что у них другой, чем у нас, цвет кожи, генерал Шассен объявляет их расистами, стараясь подготовить нас к истреблению целой расы и к покорению того, что от нее останется. Заметьте, автор считает неоспоримым, что «мы» не в состоянии победить массы, что массы гораздо мужественнее «нас», что они готовы погибнуть за свой идеал, тогда как у «нас» нет идеала, тогда как «мы» корыстны, а потому не способны на самопожертвование и т. д. И, грезя о переходе к способу ведения войны, который кажется ему очень удобным в колониях и который он окрестил «современной экономической войной» в отличие от старой «блокады» — средства чересчур медленного, а нам надо «спешить»,— генерал Шассен пишет:

«Экономическая война, уничтожающая только урожай, была бы неизмеримо менее жестокой, чем война обычная: погибли бы лишь те, кто упорно сопротивляется».

Я спрашиваю у французов, упорно сопротивлявшихся нацистам, что думают они об авторе этих строк? Что думают они о его способе смягчить жестокость войны?

Мне больно признать, что это может писать французский генерал.

Генерал Л.-М. Шассен считает себя, видимо, гуманистом, ибо он предлагает мимоходом такие научные и технические методы войны, которые, по его мнению, не вызовут резкого протеста народов, не наведут их на «философские» размышления. Но это вовсе не означает отказ от атомного оружия. И словесные уловки здесь тоже весьма показательны.

Отыскивая, например, для грядущих «местных конфликтов» оружие достаточно мощное, чтобы привести в смятение повстанцев, он объясняет, что «классическая атомная бомба тут не годится: во-первых, мы (к счастью!) не найдем для нее — как средства массового уничтожения — подходящей мишени, во-вторых, ее применение легко вызовет против нас вспышку гнева, которая может зажечь пожар на значительной части земного шара».

И он повторяет, что следует «воздерживаться от использования оружия массового уничтожения и применять его лишь в целях обороны…» Можно было бы поспорить о том, что именно г-н Шассен понимает под «целями обороны»; точки над «и», как видите, не поставлены, но в той же фразе уважаемый философ дает разъяснение, которое, право же, достойно его генеральских нашивок:

«Итак, применения атомной бомбы надо избегать любой ценой (по крайней мере до тех пор, пока в результате большой войны она, если можно так выразиться, не «войдет в быт»)».