О чем могу рассказать

Наше отделение регулярно получало сведения об ус тремлениях иностранных спецслужб к ракетной технике. Так, в середине 70х годов сотрудник 2го отдела Управ ления А. И. Олейник добыл информацию о проявлении интереса к испытаниям жидкостного двигателя ракет стратегического назначения. При этом предлагалась пла та за фото работающего двигателя с изображением на нем сопла. Проверять информацию поручено было мне. Прежде всего нужно было установить, насколько реаль ной, с точки зрения утечки секретных данных, могла быть угроза в случае, если бы такие материалы попали в руки иностранных спецслужб.

Первые консультации с некоторыми конструктора ми, которые были проведены, казалось бы, не давали по водов для серьезного беспокойства. Специалисты ут верждали, что по такой фотографии можно узнать лишь отдельные элементы конструкций сопла и не более. Од нако я не спешил с окончательными выводами и решил переговорить с главным конструктором КБЮ по двига телям И. И. Ивановым, пользующимся большим авто ритетом как профессионал высокого класса. Когда рас сказал Ивану Ивановичу суть проблемы, он улыбнулся и сказал: "Дайте мне фотографию работающего двигате ля, и по скачкам уплотнения, которые будут видны, я готов назвать его параметры с вероятностью до 85. По цветному фото процент будет значительно выше – до 95—97 и более. Кроме того, я готов определить компо ненты топлива – твердые они или жидкие". Безусловно, такое резюме специалиста утвердило меня в моих опасе ниях. Я доложил свои выводы и материалы руководству. Учитывая их серьезность, было принято решение о сути вопроса проинформировать КГБ УССР и КГБ СССР. Москва и Киев быстро отреагировали на наш сигнал и взяли ход дальнейшей работы под свой контроль. Конечно, даже по истечении 30 лет я не могу раскрывать обсто ятельства того дела. Могу лишь сказать, что мы затем вы шли на конкретных лиц, находившихся в Москве и имев ших непосредственное отношение к одной из иностран ных спецслужб. КГБ Союза впоследствии вел серьезную оперативную игру с этой разведкой. А мы, в свою оче редь, усилили режимные меры, что дало возможность не допустить утечки секретных материалов.

Профилактике правонарушений в то время уделя лось большое внимание. Думаю, что сама по себе такая постановка вопроса очень правильна. Ведь на каждом со вершенном преступлении общество только теряет. По этому создать условия, при которых нарушить закон не придет в голову, – задача как трудового коллектива, так и правоохранительных органов. В сфере защиты секре тов это особенно актуально. Конечно, тут важно не пере усердствовать и не превратить режимные меры в препятствие для творческой работы. Понимая это, мы много внимания уделяли формированию соответствующего моральнопсихологического климата на режимных пред приятиях. Однако не всегда работники ЮМЗ и КБЮ, в том числе и руководители, понимали важность этого во проса.

Вспоминается один очень показательный случай, подтверждающий сделанный мною вывод. В один из дней в 1978 году я получил информацию, что вечером в Пермь на совещание вылетает большая группа специалистов КБЮ и ЮМЗ во главе с заместителем главного конструктора по твердотопливной тематике В. С. Каменчуком (главным конструктором там был В. И. Кукушкин). При этом, согласно имеющейся у меня информации, не которые из руководителей группы сделали неучтенные копии совершенно секретных материалов, касающихся новейших технологических параметров так называемого "морского" изделия, которые они намерены взять с со бой. Без соблюдения соответствующих требований обращения с секретными документами. Понятно, что в случае утраты этих материалов или попадания их в руки заинтересованных лиц наше государство понесло бы многомиллионные убытки.

Времени для оценки полученной мною информации и принятия соответствующих мер по предотвращению правонарушения у меня было в обрез – всего несколько часов. Главное, что удалось выяснить быстро, несколько успокаивало – копии секретных материалов те руково дители сделали изза нехватки времени, не успевая офор мить это как положено. Значит, версию шпионажа мож но было не рассматривать как основную. Это несколько упрощало ситуацию, однако не меняло сути – наруше ние было совершено с ведома руководства КБ, и доку менты до отлета группы необходимо было изъять. Прояс нив ситуацию, я прибыл в Управление КГБ и доложил материалы начальнику отделения В. И. Харченко. Озна комившись с ними, Виктор Иванович сразу же отнес ма териалы руководству отдела, а затем заместителю на чальника Управления А. М. Приходько. Алексей Макси мович пригласил меня и, учитывая серьезность получен ной информации, поинтересовался прежде всего степе нью ее достоверности. Я подтвердил реальность сведе ний и доложил свой план действий. Алексей Максимо вич согласился и рекомендовал, чтобы изъяли секретные документы непосредственно начальник 1го отдела и от дела режима КБЮ, в прямые обязанности которых это входило.