О чем могу рассказать

– в детали было посвящено всего несколько человек. Со гласно выдуманной нами легенде, ложный состав, в кото ром отсутствовало изделие, должен был выехать со станции Павлоград. И в это время в КГБ СССР получают сведения о движении установленных иностранных раз ведчиков, действующих под прикрытием своих по сольств, в сторону Ярославля в ночь с 18 на 19 марта. Ме сто, выбранное дипломатамиразведчиками, было очень удачным – высокие волжские берега были идеальным местом для наблюдения за составом, который должен был проследовать через железнодорожный мост. А для наших контрразведчиков это был серьезный сигнал: про изошла утечка информации. Возможно, это случилось во время переговоров по открытым каналам связи. Но не исключено было, что среди должностных лиц, осведом ленных о транспортировке секретных грузов, есть агент иностранной разведки. Начались мероприятия по его по иску…

А настоящий состав с готовым изделием отправился в Плисецк в ночь на 1 апреля. Старшим наряда по обес печению безопасности и взаимодействию с территори альными органами, сопровождавшим его, был назначен я. Двигались с предосторожностями, и нам казалось, что по внешнему виду состава признаки, по которым удалось бы определить содержание нашего груза, выявить невоз можно. Органы КГБ по маршруту следования эшелона также внимательно отслеживали обстановку и никаких тревожащих данных не получали. Информацией мы об менивались на каждой станции.

Но оказалось, одного мы всетаки не учли. Когда при были на станцию Данилов Вологодской области, ко мне подошел обходчик, который в одиночку (а не группой по 5—6 человек, как до этого было на других станциях) ос мотрел вагоны. "Что вы такое тяжелое везете?" – уди вился он. "Золото", – попробовал отшутиться я. А он снова: "Ваш груз не меньше 100 тонн, я вижу по оси – смотрите: на ось идет нагрузка 25 тонн". Для меня это за явление опытного железнодорожника было совершенно неожиданным. У нас завязался разговор, и, отвечая на мои вопросы, обходчик показал молоток, который дер жал в руке. На ручке молотка имелись сантиметровые де ления, которые он, подтверждая свой вывод, приставил к пружине. "Видите, какое сильное сжатие сейчас?" – ска зал рабочий и продолжил осмотр вагонов.

По возвращении из командировки я подготовил до кладную, которая ушла в КГБ СССР, где указал и дан ный факт. На него быстро отреагировали, приняли меры, закрыв пружину от визуального фиксирования…

Вообще же прохождение изделия от конструирова ния и изготовления до испытаний, а потом и отправки к месту назначения требует немало времени и сил. И на каждом этом этапе нужно принимать меры не только по недопущению утечки информации, но и выявлению уст ремлений иностранных спецслужб. На ПМЗ, к тому же, всегда было большое количество прикомандированных (более чем с трех тысяч предприятийсмежников), и это, конечно, усложняло контрразведывательный поиск. И нужно сказать, что работы для меня как контрразведчика и одного из руководителей завода хватало. Но, конечно, я всегда старался уделять внимание и сыну, который уже подрастал, и возникал вопрос о том, что ему делать после школы.

АНДРЕЙ. ВЗРОСЛЕНИЕ

Для самого Андрея такой вопрос, правда, не стоял. Он твердо заявлял, что станет офицером и настоящим ракетчиком "как папа", а для этого будет поступать в ракетное училище и потом пойдет работать в КГБ. Мама была расстроена. Желая, чтобы ее сын жил, "как все нормальные люди" и не "пропадал сутками на работе", она предлагала ему стать врачом, а затем, видя непреклонность Андрея, уговаривала пойти на физтех университета. Но сын остался непоколебим.

После получения аттестата мы с ним поехали в Харьков, где сдали документы в ракетное училище. Весь этот процесс жена переживала очень болезненно. Масла в огонь подлил какой-то старик, который подошел к нам, когда мы сидели в скверике возле училища. "Куда вы от даете своего ребенка? – восклицал он, обращаясь к жене,

– здесь так тяжело, что многие просто не выдерживают и бросаются из окон казармы. Зачем такие мучения?" Же ну это расстроило вконец, и она взмолилась: "Андрюша, ну давай уедем отсюда". "Нет, – твердо ответил сын, – так нужно". И мы оставили его в училище для сдачи эк заменов.

Андрей успешно прошел тестовый контроль, хорошо сдал все экзамены и был зачислен в училище, где и про вел три года на казарменном положении.

Когда он проходил курс молодого бойца (а это была загородная учебная база училища), мы с женой не выдер жали и поехали туда в надежде увидеться с ним. Жена приготовила жареную картошку с курицей, и, все это укутав в полотенце, чтоб сохранить тепло, сказала: "Мо жет, удастся покормить?". Прибыв в место расположения базы, мы узнали, что встретиться с сыном нельзя. Тогда мы нашли в заборе дырку и через нее стали смотреть в на дежде увидеть его. И нам повезло. Недалеко от места, где мы стояли, находился и Андрей. Обрадовавшись, что не зря приехали, мы позвали сына, и когда он подошел с од ним из товарищей, то передали ему банку с едой.