О чем молчали звезды

Галя тут же исполнила его просьбу. Они долгое время сидели молча, углубившись каждый в свои мысли. Альтакс чувствовал, что в душе Галины произошли какие-то перемены. На её лице, в глазах появились признаки раздумья и озабоченности. Он понимал, что надо как-то разрядить обстановку, развеять её сомнения и тревогу. Ведь при всей её твёрдости, смелости и боевой закалке она оставалась обыкновенной женщиной, со всеми присущими ей большими и маленькими слабостями.

Придвинувшись ближе к Галине, сидевшей со сложенными на коленях руками, он положил на её руки свои и заговорил доверительно, сокровенно:

– Теперь ты знаешь всё, Галя. Я не совершил никакого преступления, чист и перед людьми, и перед законом. Ты мне очень помогла, у тебя мне было тепло и уютно, но извини, меня ждёт дальняя дорога, и если бы ты смогла отвезти меня подальше от города и оставить где-нибудь…

– Не торопись, Альтакс. Сейчас мы всё уладим, – не дала договорить ему Галина. Посмотрев на него с грустной и усталой улыбкой, она взяла мобильный телефон и не спеша набрала номер. Ей сразу же ответили.

– Миша, здравствуй! Это Галя. – На её пухлых, сочных губах засветилась приветливая улыбка. – Ты, кажется, говорил, что на днях собираешься ехать в Екатеринбург… Завтра? Ой, как здорово! Слушай меня внимательно. У меня здесь гостит один человек. Да, да, хороший, очень хороший. Так случилось, что он заболел в пути и вынужден был остановиться здесь. Ты ведь поедешь через Казань? Отлично! Его как раз надо довезти до Казани и там оставить… Так ты заедешь? Тогда мы ждём тебя. Пока.

Галина отложила телефон.

– Ну вот видишь, всё в порядке. Ты можешь спокойно спать до утра.

– А этот Миша… Кто он такой? – осторожно осведомился Альтакс.

– Это мой двоюродный брат. Живёт в Москве.

Не беспокойся, это отличный человек. Жизнь знает не по учебникам. Бывший моряк, полсвета обошёл.

А сейчас уже пятый год работает водителем-дальнобойщиком. У него там, в машине, такой комфорт: и кухня есть, и душ, и спальня. Так что поедешь со всеми удобствами, как турецкий султан. И патрули дорожные его все знают, понапрасну не останавливают и не беспокоят. Завтра в шесть утра он будет здесь, и, если всё будет хорошо, ночью или в крайнем случае послезавтра утром ты будешь в Казани.

– Не знаю, как благодарить тебя, Галя. Ты – моё спасение, и я вечный твой должник, – посмотрел на неё озарённым взором Альтакс.

Чуть улыбаясь, она отвела взгляд.

– Ладно, помянешь меня добрым словом, когда вернёшься на свою…

Не договорив, она как-то внезапно приумолкла и поднялась с дивана.

– Пойду, постелю тебе, а ты посиди здесь.

Альтакс взял её за руку.

– Нет, погоди. Скажи-ка, кто это там у тебя так сладко поёт? – указал он улыбающимися глазами на соседнюю комнату.

– Канарейка. Хочешь посмотреть?

– С удовольствием.

Комната, куда они вошли, напоминала маленький лесной уголок. Выстроившиеся в ряд и упирающиеся верхушками в потолок белые стволы берёз со свисающими книзу ветками, под ними – серовато-зелёный мох с выглядывающими кое-где шляпками грибов, а в углу, среди камней и валунов, – маленький родничок с тихо журчащей, прозрачной водицей.

На одной из берёз в прикреплённой к ней деревянной клетке, то поднимая головку и весело щебеча, то поглаживая клювом свои жёлтые пёрышки, сидела та самая, напоминавшая время от времени о своём существовании певунья.

При появлении людей она заметалась по клетке, видимо, требуя к себе внимания, а может быть, и подношения.

Галина, приоткрыв клетку, налила ей водички, подсыпала корма.

– Её зовут Маша, – сказала она, глядя на птичку влюблёнными глазами. – Она у меня большая умница и, кажется, понимает человеческий язык. Вот посмотри.

Она придвинулась к клетке и спросила тихо и вкрадчиво:

– Машенька, ты любишь меня?

Канарейка закивала головкой, весело чирикнула в ответ.

Галина и Альтакс рассмеялись.

– Да, забавная пташка, – задумался Альтакс. – Не знаю почему, но внучка наказала привезти ей в подарок именно какую-нибудь красивую птичку. Кстати, где её можно купить?

– В любом зоомагазине, – сказала Галина, а потом о чём-то подумала и с улыбкой добавила:

– Ладно, прилетит к тебе утром красивая птичка… А пока пойду, приготовлю постель, ты, если хочешь, можешь посидеть здесь и поговорить с Машенькой.

Когда она ушла, Альтакс присел на стул рядом с клеткой и, обратив нежный и задумчивый взгляд на птицу, тихо, вполголоса заговорил:

– О чём же будет наша беседа, Машенька? Боюсь, невесёлый получится у нас разговор. Мы оба с тобой пленники, с той лишь разницей, что ты сидишь в клетке, а я на воле, но воля эта ничем не лучше клетки. Скажешь, почему? Да потому что я чужой здесь, в этом мире, и каждое неосторожно сказанное слово, каждый поспешный шаг могут привести меня к печальному концу. Вот и получается, что мы с тобой два товарища по несчастью, угодившие в разные, но очень схожие клетки. И долго ли ещё продлится наше несчастье, известно лишь ему, Аллаху Всевышнему. Одно радует, у тебя добрая и милая хозяйка. Она никогда не даст тебя в обиду. Она и меня не дала в обиду, вызволила из большой беды…