О чем мы солгали

Клара кивнула, продолжая вертеть в руке ключи, переданные ей Маком в тот день, когда она перебралась к нему. Она никогда не открывала дверь самостоятельно, ведь до сих пор в этом не было необходимости и, кроме того, ей казалось, что воспользоваться сейчас ключами было бы несколько бесцеремонно с ее стороны.

– Какой-то тип зашел за ним примерно час назад, – продолжил Мехмет, выключив радио, откуда раздавался пронзительный голос Тейлор Свифт, – но я не знаю, застал ли он его. Я на минутку выскочил через заднюю дверь покурить в тот момент, когда он постучал.

«Том», – подумала Клара. Она поблагодарила Мехмета и уже собралась уходить, когда он произнес то, что заставило ее замереть на месте.

– Но он точно дома.

Клара удивленно посмотрела на него.

– Мак? Почему вы так решили?

– Я вернулся после перекура и услышал, что он грохочет как стадо слонят – с тех пор он не выходил. Я больше не отлучался. – Мехмет вскинул брови, глядя на нее. – Мне даже показалось в какой-то момент, что он сейчас потолок пробьет насквозь. Чем он там занимается, мебель двигает или что-то в этом роде?

Вокруг было тихо, когда Клара поднималась по узкой лестнице, ведущей от входной двери к квартире Мака, с каждым шагом у нее в душе нарастало дурное предчувствие. Наверху Клара увидела, что дверь в квартиру приоткрыта.

– Мак? – позвала она нервно, но ответа не последовало. Клара осторожно толкнула дверь.

Ей хватило нескольких секунд, чтобы понять, что перед ней сцена преступления. Воздух наполнял монотонный скребущий звук, она недоуменно прислушивалась, пока до нее не дошло, что это звук иглы, царапающей доигравшую до конца пластинку на вертушке, усиленный колонками Bowers&Wilkins, столь высоко ценимыми Маком. Справа от себя она увидела разгромленную гостиную: мебель была перевернута, вещи раскиданы, даже телевизор был сброшен на пол. Как и ее квартиру неделю назад, жилище Мака основательно обшарили. Клара хотела было позвать его, но слова от страха застряли в горле. Пока она не повернулась лицом к кухне и не заметила ноги, торчавшие из-за полуприкрытой двери. Клара взвизгнула, от шока ее голос прорезался сквозь нервный ком в горле.

– Мак, – Клара подбежала к нему – ей пришлось приналечь на дверь, чтобы немного пододвинуть тело и протиснуться внутрь, – потом она опустилась рядом с ним на колени. Кровь тонкими струйками стекала на бледный линолеум, кожа была мертвенно-белая, глаза закрыты. – Мак, – громко позвала она, – Мак, очнись, о господи, очнись же, пожалуйста!

Рядом на полу валялась неоткрытая бутылка вина, перепачканная кровью. Очевидно, ею воспользовались, чтобы нанести удар. Задыхаясь от рыданий, Клара попыталась нащупать пульс и с облегчением вскрикнула, когда на шее почувствовала слабое биение.

– Ты в порядке, – сказала она, – все о’кей, ты в порядке. – Трясущимися руками она пошарила в кармане, нащупала телефон и вызвала скорую помощь.

Было почти одиннадцать часов вечера, Клара стояла на улице около клиники Университетского колледжа, вглядываясь в темноту, подавленная и потерянная после яркого света отделения интенсивной терапии. Она провела там несколько часов, безотрывно держа Мака за руку, выпустила лишь чтобы поговорить с его матерью по телефону и дать показания полиции. Один раз он очнулся, открыл глаза и, увидев рядом с собой Клару, слегка улыбнулся. Обхватив голову руками, Клара с облегчением разрыдалась.

По крайней мере, состояние его было стабильным, врачи пообещали Кларе, что он полностью восстановится, сказали – «в рубашке родился», но посоветовали оставить его сейчас в покое и пойти домой выспаться.

Внезапно от всей чудовищности происходящего, перенесенного стресса при обнаружении Мака, страха за его жизнь, нескольких нервных часов без еды Кларе стало нехорошо, пошатываясь, она дошла до фонарного столба и прислонилась к нему, ноги сами подкосились, а рот заполнила желчь, перекрыв ей дыхание. Она почувствовала сильную дрожь.

– Извините, вы в порядке? – Рядом с ней остановилась обеспокоенная медсестра, направлявшаяся к главному входу в клинику. – Вам плохо?

– Все хорошо. – Клара еле заметно улыбнулась. – Спасибо… это от усталости.

– Вы сами сможете добраться до дома?

Клара кивнула и двинулась прочь, превозмогая слабость. Где ей провести сегодняшнюю ночь? Уж точно не на квартире Мака. И в это время было просто немыслимо вторгаться к кому-либо из ее друзей. Единственное, что ей оставалось – поехать к себе домой. Сама мысль об этом была ей противна, но ее качало от усталости. Через несколько минут, с разрывающимся от безысходности сердцем, она подняла руку и остановила проезжавшее такси.

– На Хокстон-сквер, пожалуйста, – сказала она.