О чем мы солгали

– Нет! Нет, Ханна, – закричала я. – Конечно же, нет! Твоя мама спрыгнула, покончила жизнь самоубийством.

– Я тебе не верю. Роуз избавилась от нее. Потому что моя мама спала с ее мужем. Роуз ее убила.

Я опустила голову, одновременно шокированная и опечаленная тем, что Ханна убедила себя в такой отвратительной вещи.

– Ханна, твоя мама была глубоко несчастна, – сказала я твердо, – она была нездорова и умерла, бросившись в море.

– Нет! Она не оставила бы меня. Я была ее маленьким ребенком. Я – все, что у нее было. Роуз ее убила. Моя мама ни за что не оставила бы меня одну подобным образом.

– Ханна, это не так, – воскликнула я. – Твоя мама прыгнула, лишила себя жизни. Мне жаль, но это правда. Это было самоубийство.

Во взгляде Ханны кипела бесконечная ненависть.

– Это сделала Роуз, а потом она и мой отец избавились от меня как от приблудного щенка.

– Ханна…

– Вы все мне врали. Все вы. Вы все несете ответственность и вам так просто не отделаться. Никому из вас.

Я поднялась.

– Ханна, пожалуйста, Даг и я, мы так тебя любим, мы заботились о тебе с первых месяцев твоей жизни, мы всегда относились к тебе, как к родной дочери. Я желала только одного для тебя – счастья.

Ханна посмотрела на меня.

– Счастья? Я никогда не была здесь счастлива. Ты никогда не любила меня так, как Тоби. Я всегда это чувствовала, а когда подслушала в тот день твой разговор с Роуз, поняла, в чем причина – я не ваша. Вы обманывали меня всю мою жизнь, и я позабочусь о том, чтобы ты, черт тебя возьми, тоже получила по заслугам. – Она развернулась, чтобы уйти. – Но сначала черед Оливера и Роуз.

– Что ты собираешься делать? – спросила я.

Она взглянула на меня.

– Все эти годы я следила за ними, следовала по пятам, видела, что они души не чают в своих детках. Эти избалованные гаденыши имели все, что им только заблагорассудится. Я открою поочередно каждому из них истинное лицо их отца. Может, после этого Оливер пожалеет, что не относился ко мне с чуть большим уважением и раскается в том, что выставил меня за порог.

Потом Ханна медленно вышла из кухни, оставив меня смотреть ей вслед, в состоянии глубокого шока.

Через час я услышала, как она ушла. Первым делом я кинулась звонить Роуз, чтобы предупредить ее, шли длинные гудки, но никто не поднимал трубку, и под конец я сдалась. Я ходила по дому взад и вперед, мне было страшно и в крови бушевал адреналин, когда я мысленно возвращалась к словам Ханны, я доводила себя до безумия, пытаясь предугадать ее следующий шаг. Что ей было нужно от Эмили? Как она намеревалась поступить? Я много раз пыталась дозвониться до Роуз, но никто не отвечал, никто не подходил к телефону, похоже, их не было дома.

Когда вечером пришел Даг, я затащила его на кухню и, плотно прикрыв дверь, чтобы Тоби не мог нас подслушать, рассказала ему о произошедшем.

– Никак не могу застать Роуз дома, – сказала я с тревогой. – Возможно, они поменяли номер телефона после нашей последней встречи, как-никак, это было девять лет назад.

– Господи, – сказал он, беспокойно глядя мне в глаза. – У тебя никаких мыслей, куда могла отправиться Ханна?

– Нет. Она ушла и ничего не сказала.

В этот момент зашел Тоби.

– Что происходит? – спросил он, застыв, переводя взгляд с Дага на меня.

– Ничего! – ответила я бодро. – Совсем ничего. Иди, помой руки перед чаем, хорошо?

Во время ужина мы старались вести себя как обычно, но я не могла остановить охватывающие меня приступы паники. Во взгляде Ханны было столько торжества и злорадства. Может, она блефовала, сказала я себе, может, стоит успокоиться и подождать, но мне было не под силу справиться с нехорошим предчувствием где-то в глубине души, и хотя я продолжала пытаться дозвониться до Роуз, никто не брал трубку. Когда стрелка часов подползла к десяти, я приняла решение.

– Я поеду к ним в Саффолк, – сказала я Дагу.

Он с беспокойством посмотрел на меня.

– Может, мне стоит поехать с тобой вместе?

– Нет, – решительно ответила я. – Оставайся и жди здесь вместе с Тоби, вдруг Ханна вернется. Возможно, она только пыталась запугать нас?

Я доехала до «Ив» за сорок минут, часы на приборной доске показывали без четверти одиннадцать, когда я припарковалась около дома. Я был готова к тому, что дом будет погружен в темноту, но, в действительности, из окон гостиной лился яркий свет. Я подумала, что они наверняка сменили номер телефона, вспомнив настоятельную просьбу Роуз во время нашей последней встречи никогда им больше не досаждать звонками. Когда я постучала, выражение лица Роуз было красноречивее всяких слов. Молча, кивком, она предложила мне пройти в дом, я проследовала за ней до кухни, где увидела бледного, как полотно, Оливера. У меня мурашки забегали по коже.

– Вы знали? – выдохнула я. – Что Ханна встречалась с Эмили? Я пришла предупредить вас, не представляю, что у нее на уме, но…

– Слишком поздно, Бет, – тихо ответила Роуз. – Эмили позвонили, и она ушла, сказав, что хочет увидеть свою подругу Бэкки. Когда она вернулась, ей было уже все известно. Это с Ханной она встречалась все это время, и та ей все рассказала.

Я опустилась на стул.

– Ох, Роуз.