О чем мы солгали

Дом под номером восемьдесят два, расположенный в конце улицы, выглядел убого даже по сравнению с остальными, его палисадник был завален мусором, на входной двери виднелось шесть звонков. Где-то близко на улице хлопнула дверь, заставив Клару подскочить, послышался стук шагов по асфальту, сопровождаемый глухим смехом, который быстро потонул в тишине. Пронеслась одинокая машина.

– Давайте проверим сначала запасной выход с другой стороны, – прошептал Том.

Как Зои и говорила, обогнув угол, они увидели небольшую практически пустынную парковку, где стоял потрепанный «рено» и мопед без переднего колеса. Клара кивком показала на запасной выход, рядом с которым была груда переполненных мусорных пакетов.

– Это, должно быть, дверь, которую упоминала Зои, – прошептала она. – Думаете, она действительно ведет в квартиру Ханны? – Клара поежилась при мысли, что они так близко к цели.

Они переглянулись.

– Слушайте, – сказал Мак. – Я думаю, на всякий случай, мне следует остаться здесь, снаружи. Я смогу ее остановить, если она решит бежать этим путем, и при необходимости вызвать полицию…

Том кивнул и посмотрел на Роуз.

– Ты тоже оставайся.

– Ни в коем случае! – ответила она. – Я так далеко зашла. Я хочу ее увидеть, поговорить с ней. Мне нужно это сделать, Том.

Том, казалось, собирался с ней спорить, но в итоге пожал плечами и кивнул.

– Тогда пошли, – сказал он.

Они вчетвером вернулись к главному входу, оставив Мака позади здания. На прощание Клара помахала ему рукой.

Было два сорок ночи. Они помедлили на нижней ступеньке крыльца. Во всем доме не горел свет, окна первого этажа были плотно занавешены. Нервно переглянувшись, они уставились на ряд звонков, под которыми к двери скотчем были прикреплены бумажные таблички с плохо читаемыми надписями, на первой из них черными потекшими чернилами было выведено «Квартира А».

Внезапно Том решительно поднялся по ступенькам и нажал пальцем на звонок квартиры на последнем этаже. Все затаили дыхание. Ответа не последовало, и рука Тома уже зависла над следующей кнопкой, когда домофон затрещал и щелкнул.

– Какого черта еще принесло? – прорычал низкий мужской голос.

– Извини, друг, – сказал Том, – Я думаю, что…

– Отвали или я звоню в полицию.

Послышался щелчок и домофон замолчал.

– Позволь мне. – Клара нажала на следующий звонок, и они замерли в ожидании. Никто не ответил. Потом на звонок под ним. Треск и заспанный женский голос с ямайским акцентом произнес: «Да, алле?» – Извините, – сказала Клара, – боюсь, дверь захлопнулась, а я забыла ключи дома, я живу на первом этаже. Мне очень жаль, но не могли бы вы…

Женщина неодобрительно цокнула языком.

– Твою ж мать.

Дверь зажужжала. Все вошли.

В подъезде они уставились друг на друга с выпученными глазами. Это был кошмар: сильно потертый, покрытый пятнами ковер, на полу кучи брошюрок с рекламой доставки еды и невостребованной почтой, на грязных стенах намалеваны граффити, несвежая краска, проступающая плесень, затхлый кислый запах. И в дальнем конце перепачканная обшарпанная дверь.

– Это, должно быть, она, – прошептал Том.

Клара повернулась к остальным. С трудом сглотнула.

– Действуем, как запланировали? – спросила она. – Встаньте сзади меня так, чтобы вас не было видно. – Все беззвучно кивнули и прижались к стене.

По спине у Клары пробежал холодок, когда она подошла к двери и постучала. Секунды текли в абсолютной тишине. Клара сжала кулак и вновь постучала, на этот раз сильнее. Она напрягла слух и ей показалось, что она слышит шорох изнутри.

– Ханна. – Хриплый звук вырвался из уст Клары. Она прочистила горло и постаралась говорить громче. – Ханна, это Клара.

Было тихо, но Клара ощущала, что Ханна стоит за дверью и прислушивается. Голос Клары задрожал, когда она сказала:

– Я одна. У меня в руке телефон и я могу в любую минуту позвонить в полицию. Я хочу поговорить.

И вдруг Ханна выкрикнула из-за двери:

– Уходи или я прикончу его. Убирайся отсюда ко всем чертям!

Клара с колотящимся сердцем сделала шаг назад. Когда они обсуждали эту ситуацию на кухне Мака, перебирая варианты, как заставить Ханну открыть дверь, план, на котором они в итоге остановились, показался им осуществимым. Но здесь и теперь, в нескольких дюймах от Ханны, он выглядел абсурдным, невыполнимым, как если бы они решили свалить дерево при помощи перочинного ножа. Если у нее сейчас не получится, что будет с Люком? Они, вероятно, тронулись рассудком, раз решили брать на себя такой риск. Она сделала глубокий вдох.

– Ханна, – сказала Клара. Мне все известно. Я знаю, что случилось с твоей мамой. Знаю, как она в действительности погибла.

Вновь тишина. Клара почувствовала, как ком подступил к горлу. И тут Ханна произнесла: «Ты врешь». Но вот оно, Клара была уверена – промелькнула слабая тень сомнения.

– Нет, – сказала она, – я не вру. Впусти. Я увижу Люка и расскажу, что произошло с Надей. Роуз открыла мне правду. Она рассказала, как на самом деле твоя мама погибла в ту ночь. – Клара не слышала ничего, кроме своего учащенного тяжелого дыхания. – Ханна, – повторила она, – открой дверь.

Ничего, только густая невозможная тишина.