О чем на самом деле писал Шекспир

С этим изображением связано известное христианское сказание о Плате Вероники. «Вероника — по христианскому преданию, женщина, протянувшая Иисусу покрывало во время его крестного хода на Голгофу (рис. 2.85 — Авт.), чтобы Он отер лицо (рис. 2.86 — Авт.). На покрывале осталось изображение Христа (см. рис. 2.87, а также цветную вклейку — Авт.). В новозаветных Евангелиях Вероника не упоминается» [29], с. 125. Кстати, имя ВЕРОНИКА могло здесь произойти от сочетания ВЕРА + ИКОНА, то есть Истинный Образ, что прекрасно отвечает сути дела. Так что «вероника» в данном случае — вовсе не имя женщины, а обозначение «подлинного изображения Иисуса».

Рис. 2.85. Крестный ход Христа. Йорг Ратгеб. Якобы XV–XVI век. Взято из [1364:1], илл. 29.

Рис. 2.86. Вероника, протягивающая Христу платок, на котором сейчас запечатлеется Его образ. Фрагмент картины Йорга Ратгеба.

Рис. 2.87. Вероника с Платом. Мастер св. Вероники (Meister der HI. Veronika). Мюнхен. Якобы около 1420 года. Взято из [981:1], с. 611.

Таким образом, «размножившиеся» сказания о Плате Вероники, Нерукотворном Спасе и Плащанице Христа относятся, скорее всего, к одному и тому же священному для всех христиан предмету.

Возникает естественное предположение: поскольку Шекспир рассказывает о Христе-Гамлете, то на страницах трагедии «Гамлет» мог найти свое отражение и Нерукотворный Спас. Вероятно, это действительно так. В конце трагедии, НЕПОСРЕДСТВЕННО ПЕРЕД ГИБЕЛЬЮ ГАМЛЕТА, королева Гертруда обращается к сыну со словами: «ОН ПОТЕН И УСТАЛ. ВОЗЬМИ ПЛАТОК МОЙ, ОТРИ ЛИЦО, МОЙ ГАМЛЕТ», с. 142.

Напомним, что в это время Гамлет бьется с Лаэртом, они обмениваются ударами рапир. Гамлет устал, покрылся потом. Но ведь это прекрасно отвечает сцене Крестного хода Иисуса. Он валится с ног под тяжестью своего креста, рис. 2.85, покрыт потом, грязью, кровью. Как мы уже поняли, смерть Иисуса описана Шекспиром как смерть Гамлета. Она вот-вот наступит. И в этот момент женщина, королева, протягивает Гамлету-Христу платок, чтобы он отер лицо! Правда, поэт не сказал, что на платке остался Образ Гамлета-Иисуса. Но об этом, в конце концов, не говорят и Евангелия. А вот появление женщины с платком, обтирающей лицо страдающего Спасителя, абсолютно четко отразилось как на страницах Шекспира, так и в христианской традиции.

Далее. По-видимому, тот же Нерукотворный Спас появляется и в другой шекспировской сцене, в которой тоже участвуют Гамлет и его мать. Оказавшись в спальне Гертруды, принц показывает ей два портрета, два «образа» — своего отца Гамлета и его брата Клавдия. Говорит женщине так: «Взгляни сюда: ВОТ ДВА ИЗОБРАЖЕНЬЯ, ПОРТРЕТЫ двух родных по телу братьев. Взгляни на этот — что за красота! ЧЕЛО ЮПИТЕРА И КУДРИ АПОЛЛОНА, и Марса взор, на страх врагам горящий: на нем гордый вид посланника богов, когда на гор заоблачные выси слетает он с небес; в его чертах видна печать всех жителей Олимпа, чтоб мир признал, ЧТО ОН БЫЛ ЧЕЛОВЕК», с. 117. Затем принц для сравнения говорит, что образ Клавдия омерзителен.

Таким образом, во время встречи женщины-Гертруды с Гамлетом-Христом вновь появляется некий замечательный портрет, ИЗОБРАЖЕНИЕ. При этом сказано, что образ Гамлета Старшего схож с ЮПИТЕРОМ И АПОЛЛОНОМ. Но ведь мы уже показали, что оба эти «античных» божества являются фантомными отражениями Андроника-Христа. Получается, что Шекспир фактически прямым текстом говорит, что на образе, показанном женщине-королеве, изображен Иисус. Но тогда это — Нерукотворный Спас, Плат Вероники. Следовательно, этот знаменитый предмет всплывает у Шекспира два раза, и в обоих случаях — при встрече Гамлета с Гертрудой.

Более того, на изображении, предъявленном Гамлетом Младшим матери, показан Гамлет Старший, то есть опять-таки ГАМЛЕТ.

Это тоже согласуется с наложением Гамлета на Иисуса.

34. За какой «занавесью» или «ковром» прятался Полоний, подслушивая разговор Гамлета с матерью?

Шекспир сообщает, что Полоний, желая подслушать беседу Гамлета с матерью, укрылся за ковром в спальне, как бы «задрапировался ковром». Грамматик же говорит о какой-то «соломенной подстилке». Как мы уже сказали, этот эпизод может символически отражать испуг Пилата, который «умыл руки», отказался от поддержки Иисуса, как бы спрятался от ответственности. Но возможно, здесь преломилась еще одна история из жизни Пилата-Полония. Очень интересная.