О чем они мечтали

Вдруг лобогрейка затихла, и Тоболин услышал голос Гали:

— Сергей Владимирович! На минуточку…

Тоболин повернул коня и шагом подъехал к лобогрейке.

— Я вас слушаю, — шутливо проговорил он, смущенно улыбаясь и глядя на Галю сверху вниз.

Полные красивые руки ее с закатанными по локоть рукавами синего запыленного комбинезона были темны от загара, а пальцы черны от смазки и масел, с которыми ей приходилось иметь дело. Слегка улыбающееся лицо тоже в пыли, возле носа и под глазами расплывчатые пятна, какие бывают у кочегаров и слесарей. Черные волосы выбились из-под выцветшей голубой косынки. Но и такая она была хороша, и он невольно залюбовался ею, в ожидании — зачем остановила и что скажет ему. «Чернышевский писал, что крестьянину может нравиться только женщина здоровая, способная к тяжелому труду. Наверное, во мне жив еще этот мужицкий инстинкт».

— Сколько мы скосили сегодня, не прикидывали? — спросила Галя, тоже пристально глядя на Тоболина снизу вверх и весело улыбаясь всем лицом и особенно слегка прищуренными черными глазами.

— Около двух с половиной, — поспешно ответил Тоболин.

После того собрания, на котором говорили, что он к Гале «снисхождение» имеет, при встрече с ней он испытывал неловкость.

— А по-моему, около трех, — певуче проговорила Галя, немного склонив голову набок. — Но до перерыва на обед мы еще круга три проедем.

— В конце дня обмерю, — машинально пообещал Тоболин, забыв, что несколько минут назад собирался сдать председателю все материалы и больше сюда не возвращаться.

— Пожалуйста, Сергей Владимирович, прикиньте сейчас, — вмешалась Лена. — Галя все боится, не отстанем ли мы сегодня от Ксении.

— Хорошо.

Тоболин слез с коня, быстро промерил обе скошенные стороны загона и, подойдя к лобогрейке, сообщил, что Галя не ошиблась, скошено почти три гектара.

— Теперь ты успокоишься? — иронически произнесла Лена, обращаясь к Гале. — Надоела она мне, Сергей Владимирович! Только и слышишь: «Погоняй, погоняй, а то отстанем. Время военное. Надо нажимать». А куда уж больше-то нажимать?

Пока Тоболин производил обмер, подошли Вера и Наташа. Они были такие же потные и запыленные, как и Галя с Леной.

Наташа обняла сошедшую с машины Галю и, прислонившись головой к ее плечу, с жадным любопытством глядела на Тоболина ясными карими глазами. Тоболин знал, что это жена Ершова, и его поразило сейчас, что она, замужняя, по свежести лица и взгляда почти не отличалась от девушек, хотя, наверно, была гораздо старше их.

Вера Плугова стояла поодаль, по-мужски расставив полные ноги в сыромятных кожаных поршнях, скрестив на груди большие загорелые руки. Она была крупнее и Наташи и Гали. Бросалась в глаза боевая жизнерадостность, светившаяся на запыленных лицах всех четверых. Если бы не следы пыли и пота — никак нельзя было бы подумать, что все они только что оторвались от тяжелой, изнурительной работы на солнцепеке. Казалось, пусти их сейчас в хоровод — и они запоют свои любимые частушки или буйно закружатся в танце.

Наташа, не спуская глаз с Тоболина, обрадованно проговорила:

— Вот здорово, девочки. Опять мы обгоним эту гордячку Ксеню!

— Не вы, а мы с Галей, — заносчиво поправила ее Лена.

— Это все равно, — сказала Наташа. — Что вы, что мы. Вы больше скосите, — мы больше свяжем.

— По такому случаю, девочки, хорошо бы водички холодненькой по литровочке. Так сказать, победу нашу отметить! — сказала Вера.

— Правильно! — воскликнула Наташа, оживляясь и отводя глаза от Тоболина. — Пить хочется незнамо как. Язык совсем закаменел от сухоты.

Тоболин, чувствовавший себя несколько неловко под взглядами девушек, пообещал напоить их «чудной ключевой водой» и тронул своего буланого. Когда он отъехал подальше, Вера все так же серьезно сказала:

— Вот молодец! Ух и напьемся же мы!

— Правда, девочки, Сергей Владимирович парень хоть куда, — простодушно заметила Лена. — Сзади он на твоего Ильюху смахивает, Галка. Посмотри.

— Не выдумывай, — оборвала ее Галя. — Давай-ка лучше поедем. Пока он воды привезет, мы круг сделаем.

— Ладно, ехать так ехать. Неугомонная ты! — садясь на лобогрейку, сказала Лена. — Совсем замордуешь меня… да и коней тоже.

Полного круга они не успели сделать, Тоболин перехватил их на середине загона. Он привез чуть не полное ведро прозрачной холодной воды из родника, находившегося километрах в полутора от загонов. Вода, конечно, плескалась, и штанина серых брюк Тоболина на правой ноге ниже колена потемнела. Саженки с ним теперь не было, — наверно, он оставил ее на стану, где брал ведро.

Лобогрейка остановилась.

Опять подбежали Вера и Наташа, и девушки стали пить по очереди через край ведра. Тоболин смотрел на них, не слезая с буланого.

— Этого ведерка вам, пожалуй, не хватит, — с улыбкой говорил он, чувствуя ко всем четверым теплое душевное расположение. «Вот такие простые, трудолюбивые и кормят хлебом всю страну».

А девушки жадно пили, обливаясь и смеясь.

«Не мог догадаться кружку попросить у поварихи», — упрекнул самого себя Тоболин.

— Спасибочки вам, — сказала Наташа, вытираясь рукавом розовой кофточки, первая отстав от ведра и подходя к Тоболину.