О чём поёт русский. Гражданская лирика

А в виртуале Аль Капоне круче?

В стрелялки детские не доиграв,

Свободой опьянённый твой ровесник

За руль садится без мозгов, без прав,

По мокрому шоссе летит за двести.

И вот навечно покидая тракт,

На миг увидев небо голубое,

В могилу он летит не просто так,

А чьи-то жизни прихватив с собою.

Адреналин в запекшейся крови…

Грехов то ещё нет, к чему священник…

То подлость, глупость, как ни назови,

Но для меня нет этому прощенья.

От прозы жизни вылечит экстрим…

А так ли ты сынок, серьёзно болен?

А может, с крыши прыгать погодим,

Пивка попьём да мячик пофутболим?

От безрассудства долго ль до беды?

Быстрей крыла летят дурные вести…

В награду за какие уж труды

Тебе коляску выдадут в Собесе.

Что там за женщина на жалкие гроши

Содержит молодого инвалида?

Подмыть, одеть и накормить спешит,

Что жизнь прошла не подаёт и вида.

То ж мать твоя, что жизнь тебе дала,

Растила, как могла, гордилась… после

От горя поседела добела,

Ночной горшок из-под тебя выносит.

Представь, что ей ужасно повезло,

Увидела сынка не на картинке,

Когда каким уж там смертям назло

Ты выжил, и она не при могилке.

Если ты на подлость безголосый

Посмотрите люди, как вокруг

Вытирают друг о друга ноги,

Как ещё вчерашний лучший друг

Графоманом выставлен убогим.

Странно мне другое, подлецов

Жаловать — душа не прикипела.

Что ж тогда отводим мы лицо,

Вроде как не наше это дело,

Если обижают где, шутя,

Малыша иль женщину унизят.

А что лезть, не наше ведь дитя,

Грязь чужая к вороту не виснет.

Только свисни, если наших бьют,

Но не тех из бывших, из вчерашних.

А сейчас не чокаясь нам льют

За того, кто прекратил быть нашим.

Кому завтра перебьют хребет —

Ты таким не мучался вопросом?

Колокол звонит и по тебе,

Если ты на подлость безголосый.

Теперь мальчишки бредят мерседесами

Сегодня всякие зажравшиеся особи

Разводят на угодьях лошадей,

Где раньше малышня с ногами босыми

Гоняла за околицей свиней.

Глаза у ней блестели антрацитами

Не с горьких слёз, терпела детвора

Любую боль, но плакал малец с цыпками,

Когда в ночное брат его не брал.

К чужой беде росли неравнодушными

Витьки, Митьки, Коляны, Васильки,

И было без компьютера нескучно им

Картошку печь в ложбинке у реки.

Теперь мальчишки бредят мерседесами.

Под благодатью, льющейся с небес,

Им не расти немытыми балбесами,

Об этом позаботился прогресс.

Перепелами с неба ножки Буша им.

В ночное не гонять им лошадей —

В объятия их ждут подвалы душные,

«Хромая лошадь», шлюшки, диск-жокей.

Уходит прочь уклад наш исторический.

Раздолье подменяющий комфорт

Несёт в мир образ жизни истерический,

Где места нет кострам у чистых вод.

Какой совет дал бы Черчилль

Врожденный порок капитализма — неравенство в благосостоянии; врожденная добродетель социализма неравенство в нищете.

Главный недостаток капитализма — неравное распределение благ; главное преимущество социализма — равное распределение лишений.

(Черчилль)

— «Куда несётесь вы, кого решили бить?

Зачем в руках у вас тяжёлые ухваты?»

— «Да мы хотим вокруг всё так переменить,

Чтоб в мире этом больше не было богатых».

— «Мой дед-народоволец, ярый террорист,

Готов с царизмом был сражаться до победы,

Не истребить богатых был его девиз,

А сделать так, в стране чтоб не осталось бедных».

Допустим, изменился мир, достаток в нём

Такой, что с голода народ не умирает,

Одним на яхте виснуть, жвачка и спаньё…

Другим ютиться по лачугам и сараям.

Неравноправие оно ведь есть всегда

Там, где возможен у людей любой излишек,

Где валовый продукт течёт туда-сюда,

А оседает лишь в карманах у воришек.

Так, может, лучше свою долю в нищете

По карточкам иметь иль что-нибудь другое

И лучше пребывать в лишеньях, в тесноте,

Чем ощущать себя прислугой иль изгоем?

К чему меня готовят в собственной стране?

Ведь даже нищета условна, как бы люто

Тужить в родном краю ни довелось бы мне..

А второсортным быть — вот это абсолютно!

Так кто тогда был прав — мой просвещённый дед,

Иль тёмная толпа, бегущая с ухватом,

Что видела своё спасенье от всех бед

В том, чтобы не было чванливых и богатых?

Я за себя уже ручаться не могу.

Допустим, что Господь мне старому поможет,

Ухват из рук моих Он вырвет на бегу,

А как Всевышнему быть с нашей молодёжью?

Когда в державе нищеты, допустим, нет —

Вред от богатых, зависти извечной?

На сей предмет какой бы Черчилль дал совет,

Чтоб людям без нужды друг друга не калечить?

Вот такая наша жизнь

Вот спешат на службу люди.

На метро, в такси летят,

Суетятся, что на блюде

В одиночку съесть хотят.

Лихо крутит руль девица,

Всё стремится на обгон…

Как бы ей не подавиться

Тем солёным пирогом.

Пальцы веером — без вилки

Могут с блюда откусить…

Вам, братва, свои маслинки

В задницу б не получить.

Те, кто в гонке за мамоной

Душу продали уже,

Отрываются в бомонде

Пожирают бланманже.

Плод запретный, разрешённый —

Нету разницы для нас.

Всякий не умалишённый

Тянет, кто во что горазд.