О чем поет вереск (СИ)

На ум приходило искажение одного из измерений мира ши — времени, пространства или магии — но подтверждений не находилось. Глухо было по всем направлениям, словно жизнь вымерла как в цитадели, так и за ее пределами.

След… Его больше не было. И нет никого в Черном замке. Лишь дым и редкие тени на границе зрения. Клепсидра молчит! Мидир ходит по глухим коридорам, зовет, но вместо ответа — тишина. Нет даже эха! Его оклик глохнет, а тягучие черные волны времени смывают Дом Волка…

Мидир вздрогнул, просыпаясь. Дурной сон тревожил не первый раз, и волчий король обрадовался голосу советника, твердившего:

— Мой король! Мой коро-о-оль, очнитесь! Прошу вас, зайдите к Мэллину!

Мидир насторожился, прислушался и с трудом разобрал, как Джаред произнес в сторону: «Да держите его!»

— Ваш брат, он… он зовет вас! Он… — грохот и смех совсем близко, — стой же!

— Иду!

Коридоры промелькнули одной длинной галереей, спину опять прошило молнией. Приблазнившийся шорох крадущихся за ним шагов почтительно поотстал и исчез, стоило Мидиру рявкнуть, чтобы его оставили в покое.

За знакомой дверью что-то тяжело упало, и Мидир рванулся к брату. Босой, в окровавленных повязках, Мэллин юлой носился по комнате, не позволяя хоть на мгновение остановить себя.

— Мидир! Мидир! — захлопал он в ладоши. — А я говорил им, что ты придешь! Ты должен прийти! Потому что — иголки! — отмахнулся от потянувшихся к нему рук нескольких стражей.

За спиной брата скривился Джаред, щелчком пальцев выставил всех вон.

— Мидир, мне никто не верит! Но она меня ловит! Хочет приколоть, как сухую бабочку!

Король полуобернулся к Джареду. Тот повел плечами, словно не зная, что в бреде принца считать важным, а что неважным.

— Кто хочет причинить тебе вре?.. — вопрос еще висел в воздухе, когда Мэллин в один рывок оказался рядом.

Подпрыгнул оленем, упал на плечо Мидира животом и перевесился на спину. Король опешил — он больше привык так носить женщин — но придержал ноги брата, чтобы тот не сверзился головой вниз.

— А ты, Мидир, я смотрю, хорошо знаешь про иголки! — руки Мэллина уцепились за что-то на плече. — Галатки любят шить и вышивать, кроить и дырявить шкуры, и все своими чудесными иголками! Хотя кому я рассказываю!

Тут он потянул это «что-то» из спины, и Мидиру стало столь плохо, что он побоялся уронить брата. Названное галатской иголкой и отброшенное в сторону, прозвенело по камню неблагим хрусталем.

— Раз иголочка, раз день! Два иголочка, два год! — Мэллин опять с усилием потянул. — Три иголочка, — а та старуха знатная вышивальщица — три день, то есть год!

На полу с яростным шипением разбилась злая игла, больше похожая на сосульку.

Дышать стало легче, а вот Мэллин, который голыми руками рвал кристаллы, мог остаться без рук.

— А ну, покажи ладони, — прошило Мидира очередной волной ужаса.

— Мидир, фу, это скучно!

Спину вновь дернуло молнией боли. Мэллин словно вытаскивал занозы через рубашку и сюрко! Мидир вдруг понял, что не может пошевелиться и даже заговорить.

Брат не умолкал:

— Ты можешь вмешаться, а я пока вижу и могу помочь! Она бы все равно до меня сегодня добралась! Не сегодня так завтра-тра-ра-ра!

Мидир замер не по своей воле: заклятье неподвижности, первое из освоенных крохой Мэллином для игры в прятки, работало безотказно.

— Мэллин, брось… — начал Джаред.

— Брос-ось-ось! — Мэллин, передразнивая советника, зачаровывал его так же естественно, как пел. И вновь швырнул об пол хрустальные иголки. Джаред дернулся, не в силах тронуться с места.

Спрыгнул с плеча, покачал перед носом раскромсанными пальцами и произнес серьезно:

— Это последняя, все-все-все! Я чую, а больше никто! Девять! Девять стен, девять лет, одна обрушилась, тебя видно, упражняется в стрельбе, мерзкая бабка, хочет извести! Всех твоих извести!

Горячечный бред брата пугал Мидира все сильнее.

— Слушайте все вы! — обращался к пустоте Мэллин. — С Джаредом хорошо, она не догадается, Этайн пожалеет-не-убьет, а Мэллина скоро-скоро не станет!

— Мой король, его руки, — подал голос Джаред.

Мидир, обретя наконец дар речи, перехватил обе окровавленные руки брата под запястьями. Мэллин шарахнуться в сторону, но его поймал оттаявший Джаред.

— Нет, не трогайте меня! — извивался брат. — Там много хрусталя, слишком много! Его нельзя, иначе он перепрыгнет на вас! Я лучше тихо умру…

— Вот уж не мечтай! Я сожгу твои руки, изгоняя хрусталь, и восстановлю их снова! — рявкнул Мидир.

— Нельзя, не надо! — в дверях показалась Лианна, за спиной которой тенью маячил Джилрой. — Темным пламенем легко уничтожать, но трудно восстанавливать! Вы же его покалечите!

— Кого я вижу! — искривился Мэллин. — И что солнечная девочка с цветком забыла в моих покоях?

— У вас тут крик на весь замок! Мэллин, твои руки! Дайте мне попробовать! Я не сделаю хуже, клянусь. Может быть, мы спасем ладони!

— Поддерживаю, — Джаред обронил тихо и веско.

— Посмотрим, — Мидир уступил место перед Мэллином, чтобы встать позади него. Вновь перехватил кисти, повернул их поврежденной внутренней стороной вверх.

Лианна протянула ладони над искромсанными пальцами Мэллина, омывая их тёплыми волнами света.