О чем поет вереск (СИ)

— Ваш брат, он… — что-то упало, — зовет вас! Он… — смех совсем близко, — стой же!

— Иду! Мэллин всегда тяжело переносил горячку.

Коридоры промелькнули одной длинной галереей, спину опять прошило молнией, хотя это быстро прошло. Приблазнившийся шорох крадущихся за ним шагов почтительно поотстал и исчез, стоило Мидиру рявкнуть на весь переход, чтобы его оставили в покое.

За знакомой дверью что-то тяжело упало. Мидир ускорил шаги.

Его взгляду предстал сущий бедлам, явный и тайный. Мэллин носился по комнате, не давая перехватить и хоть на мгновение остановить себя, оглядывался вверх и бормотал про иголки. Скакал он при этом в окровавленной рубахе и штанах, но с повязкой и без сапог.

— Мидир! Мидир! — захлопал в ладоши. — А я говорил им, что ты придешь! Ты должен прийти! Потому что иголки!

За спиной брата скривился Джаред и щелчком пальцев выставил вон несколько королевских волков. Не лишняя предосторожность, волки не зря считались самыми сильными воинами Благого Двора. Мэллин же в лихорадке мог оттолкнуть и преодолеть сопротивление трех… нет, четырех волков.

— Мидир, — Мэллин спустился с опрокинутой тумбочки, как будто так и надо. — Мидир, мне никто не верит! Но она меня ловит! Хочет приколоть, как сухую бабочку!

Мидир полуобернулся к Джареду. Тот повел плечами, словно не зная, что в речи младшего принца считать важным, а что не важным бредом.

— Кто?.. — вопрос еще висел в воздухе, когда Мэллин в один рывок оказался рядом и запрыгнул на Мидира, укладываясь на его плечо животом.

Король опешил, придержал ноги брата, давая опору.

— А ты, Мидир, я смотрю, хорошо знаешь про иголки! — руки брата уцепились за что-то на плече. — Ты ведь знаешь, галатки любят вышивать и шить, кроить и дырявить шкуры, и все своими чудесными иголками! Хотя кому я рассказываю!

Тут брат потянул это «что-то» из спины, и Мидиру стало столь плохо, что он побоялся Мэллина уронить. А сразу после пришло освобождение, и магия начала прибывать активнее.

Названное галатской иголкой и отброшенное прозвенело по полу неблагим хрусталем. Мидир понял, почему не заметил раньше: волшебство соединенного пространства пробивалось сквозь магию времени. И как только друиды смогли добыть столько воды, чтобы их не сожрало само море или Лорканн?

— Раз иголочка, раз день! Два иголочка, два год! — Мэллин схватил следующую обеими руками и опять с усилием потянул. — Три иголочка, а та старуха знатная вышивальщица! Три день, то есть год!

На полу, где с яростным шипением разбилась злая игла, больше похожая на сосульку, Мидир увидел капли крови. Царапины на спине затягивались быстро. А вот Мэллин, который голыми руками рвал кристаллы! Чьи грани остры, как кинжалы степняков! Кристаллы, что плодятся в крови ши!

— А ну покажи ладони! — прошило Мидира очередной волной ужаса.

— Мидир, фу, это скучно!

Спину вновь дернуло молниеносной болью. Мэллин словно вытаскивал занозы через рубашку и сюрко! Мидир вдруг понял, что не может пошевелиться. И даже заговорить.

Брат не умолкал:

— Ты можешь вмешаться, а я пока вижу и могу помочь! Она бы все равно до меня сегодня добралась! Не сегодня так завтра-тра-ра-ра!

От горячечного бреда брата волосы вставали на затылке, детское заклятье неподвижности, первое из освоенных крохой-Мэллином, применялось им при игре в прятки и до сих пор работало безотказно.

Советник показался в дверях снова и мгновенно оценил перемены:

— О, мой король, я же говорил, что у вас талант! Ох, Мэллин, брос… — увидел он израненные ладони. И замер, как и Мидир, не в силах тронуться с места.

— Тала-ла-ла-ла-лант! — Мэллин словно без подключения соображения сразу передразнил Советника, зачаровывая Джареда так же естественно, как пел. И швырнул об пол новую пару хрустальных иголок. Крови накапало еще больше.

— Джаред! Да держи его, что, не видишь?! — колкость пропала в пояснице и справа под ребрами, опять раздался звон, и Мэллин ужом сполз между руками Мидира на землю.

Подняв голову, брат очень серьезно сказал:

— Теперь может быть больно, — ухватил занозу над сердцем и выдернул рывком. — Это последняя, все-все-все! Я чую, а больше никто! Девять! Девять стен, девять лет, одна обрушилась, тебя видно, упражняется в стрельбе, мерзкая бабка, хочет извести всех твоих!

Наставительно покачал раскромсанным пальцем:

— С Джаредом хорошо, она не догадается, Этайн пожалеет-не-убьет, а Мэллина скоро-скоро не станет! Мэллина она выследила и выпьет!

— Ты что несешь! — Мидир перехватил обе окровавленные руки брата под запястьями, тот вынырнул из своего бреда от боли и сердитого голоса старшего, глянул ошарашенно. — Мэллин! Руки!

— Там много хрусталя, слишком много! Его нельзя трогать, иначе он перепрыгнет на вас! — и попытался шарахнуться в сторону, но тут его уже поймал оттаявший Джаред. — А раз друидка проползла сюда, она все равно меня убьет!

— Вот уж не мечтай! Я лучше сожгу твои руки, изгоняя хрусталь, и восстановлю их снова! — рявкнул Мидир.