Читаем О чем поет вереск (СИ) полностью

О чем поет вереск (СИ)

Мидир, не выдерживая, выныривает из сна.

Как он не увидел, не заменил, не стер это воспоминание? Разве что… Этайн прятала его даже от самой себя.

Она, судорожно закашлявшись, очнулась. Мидир, сидя на краю постели, спиной ощутил ее взгляд. Расцепил сжатые кулаки, замедлил дыхание, тщетно пытаясь успокоиться. Собственная спальня показалась ему мрачной и темной, и Мидир вновь вернулся мыслями в сон.

Эохайд взял ее без подготовки, мало того — видя, что ей не нравится, и она не хочет!

— Мое сердце, — тихо и виновато позвала Этайн.

Он повернулся не сразу. Она сидела, подобрав под себя ноги. Глаза ее были закрыты, из-под век текли слезы.

— Я изменила тебе.

Опущенные руки сжали черное белье.

— Пустое, моя дорогая. Стоит ли придавать значение снам?

— Я знаю — знаю! — как ты относишься к верности. Вчера ты был готов убить брата, если бы он… Но я никогда…

Этайн, всхлипнув, замолчала. Отгородилась своими страхами, своими воспоминаниями и тревогами, как стеной.

Можно было сослаться на обманное видение. Но довольно, хватит лжи.

Мидир рванулся к ней.

— Прости меня. Я видел твой сон.

Этайн открыла глаза, глянула неверяще.

— Я зверь, Этайн. Мои пути — ночные тени, они очень близки к снам. Тут даже магии не нужно.

— Я знала, за кого выходила замуж.

— Если бы.

Мидир коснулся ее руки, отодвинул легкую серебристую материю — черное, основной цвет волков, не очень шел Этайн. Переплел ее пальцы со своими.

— Это был не совсем сон. Это — наше с тобой прошлое. Просто… ты во сне заменила меня другим обликом.

— Правда? — всхлипнула она.

— Тут нечему радоваться. Твое сердце, твой муж не способен на грубость. Я обещал нежить тебя, но в тот вечер…

— Мне говорили, так бывает часто, — Этайн склонила голову набок. И правда, как птица!

— Только не у нас. Не у нас! И больше не повторится. Обещаю, моя дорогая. Не следует тебе винить себя.

— Ты муж мой и волен делать со мной, что пожелаешь. Я не имела никакого права обижаться!

Та женщина в зеркале, Этайн Эохайда — в одной сандалии, в светлой одежде и сама словно светящаяся — обладала тем, чего не было сейчас у его Этайн, Этайн Мидира. Это скребло душу, как ветер, что приходит зимой с высоких гор в Черный замок.

— Ты королева, — постарался сказать он как можно мягче, зная, как его голос действует на людей и на ши. — Ты можешь все. Ты имеешь полное право не только обидеться, но и уйти.

Поймал взгляд, больше испуганный, чем недоверчивый. Пальцы ее вздрогнули:

— Ты гонишь меня?

Мидир вздохнул, тщетно пытаясь понять женскую логику, и решил обратить все в шутку:

— Ты можешь уйти с этой стороны постели на другую ее сторону!

— Обманщик, — сквозь слезы улыбнулась Этайн.

— Ты даже не представляешь, какой! Сама смеялась над шириной кровати, так что иди, иди!.. Но лучше, — Мидир обхватил ее за талию, притянул к себе. — Лучше останься со мной, моя красавица! Мой нежный Фрох. Иначе как я смогу вымолить прощение? За все, что сотворил с тобой, — споткнулся и добавил: — Я и другой я.

— Ты никогда не извиняешься.

— С тобой я много чего делаю первый раз.

Кожа Этайн была влажна, глаза блестели, пальцы подрагивали.

— Не плачь, пожалуйста, и я придумаю, чем мне искупить свою вину. Скажи мне только — это было единожды?

Этайн покачала головой. Мидир шепнул одними губами, ужасаясь:

— Сколько?

— Дважды, — еще тише ответила она.

— Значит, обласкать тебя я тоже должен дважды.

Ладони скользнули дальше под широкие рукава, бедра припали к бедрам.

— Ты горячий, очень… — прошептала Этайн, подставляя шею под его жадные поцелуи.

— Тебе больно?

— Нет, с тобой — нет, моя любовь!