О чём грустят кипарисы

Саша демонстративно промолчал, и так как я ничего не говорила, уныло сказал:

— Не везёт мне в Ялте. Тут в госпитале есть один моряк, с «Червоной Украины». Участвовал в обороне Севастополя с первого до последнего дня, даже до последнего часа. Был в группе прикрытия. Немцы оттеснили их на мыс. Херсонес. Эвакуироваться не смогли. Прорывались группами и поодиночке в горы. Удалось это немногим. Считается, бои за Севастополь закончились 3-го июля 1942 года, а эти орлы 12-го июля ещё держались. Расскажи, говорю, как было дело, для истории важно, а он рычит: ближе чем на пять метров не подходи. Злой, как чёрт. Партизанил, освобождал Ялту, здесь его и зацепило осколком. Дружки пошли штурмовать Севастополь, а он попал в госпиталь. Глядит зверем, как будто я его ранил.

— А что за ранение?

— Правая рука в гипсе.

— Остынет, побеседуете.

— Он остынет, когда умрёт! — усмехнулся Саша.

— Сочувствую вам, — я тоже чуть не рассмеялась.

— А сами…

— Но, мой мичман, я на вас не рычу, идём рядышком.

— Утешили.

— Давайте поменяемся ролями. Вы о себе расскажите. И о людях, с которыми сводила вас судьба.

Он охотно согласился — так мне показалось. Во всяком случае, упрашивать или ждать не заставил.

— Хорошо, подам пример, — сказал оживлённо. — Мне 23 года. Холост. Выполняю задания редакции. О себе больше нечего, всё. О людях…

— Не всё, — перебила я его. — За что вас наградили? На груди моего мичмана — медаль «За отвагу».

— За репортажи из Севастополя.

— А говорите — всё.

Больше он не стал распространяться, а в свою очередь спросил:

— Вы слышали о снайпере Людмиле Павличенко?

— Слышала, но очень мало. Вы её встречали?

— Да. Разговаривал с ней один раз. Обаятельная девушка, умница. До войны окончила педагогический институт, по специальности историк. Работала в Одесской научной библиотеке и занималась в снайперской школе. Добровольно пошла на фронт. В боях под Одессой уничтожила около 300 гитлеровцев. Представляете? В Севастополе лучшие снайперы 11-й немецкой армии устроили на неё охоту. Манштейн обещал щедрую награду тому, кто уничтожит девушку, не знающую промаха. Но дуэли заканчивались не в пользу немцев. Снайперов у них поубавилось.

Одна дуэль затянулась. Немец занимает позицию. Людмила тоже. Высматривают друг друга с рассвета до позднего вечера, выжидают, по другим целям огня не ведут. Декабрьской ночью Людмила пробралась на минное поле, укрылась в окопчике под сухими ветками.

Лежит, не шелохнётся. Утром фашистский снайпер её обнаружил, выстрелил. Пуля пробила шапку Людмилы. Теперь она знала, где укрылся враг — за расщеплённым деревом.

Исхода дуэли ждали и мы, и немцы. Десятки биноклей с обеих сторон обшаривали каждый кустик, каждый бугорок. О том, что немецкий снайпер промахнулся, знала только Людмила. Прошёл час, другой — никакого движения. Наступила ночь. Светила луна, вспыхивали и гасли ракеты. Мучительно медленно тянулось время. Двадцать пять часов Людмила не спускала глаз с убежища фашистского снайпера. И он не выдержал. Видимо, решил, что выстрел был точным, стал отползать. И она его кокнула. Немцы сразу открыли бешеный огонь из пулемётов, миномётов, орудий. Наши артиллеристы ответили. Под прикрытием огненного вала Людмила добралась до первого окопа…

— Молодец! — восхищённо воскликнула я. — Она жива?

— Жива-здорова.

Я в дальнейшем интересовалась судьбой этой удивительной девушки. Позднее узнала, что в 1944 году, ещё до открытия второго фронта, она в составе советской молодёжной делегации побывали в Соединённых Штатах Америки. Хозяева познакомили её с автомобильным королём Фордом. Людмила предложила организовать митинг на одном из его заводов. Это означало — остановить конвейер. Форд сначала не соглашался. Организаторы встречи оказались в неловком положении: ведь русская девушка, красавица в офицерской форме, героиня, пересекла океан не ради того, чтобы просто знакомиться с американскими миллиардерами. Форду пришлось уступить, он согласился остановить конвейер… на три минуты. «Это много! — с улыбкой сказала Людмила Павличенко. — Хватит одной минуты».

Рабочие соорудили из ящиков трибуну, гостья поднялась на неё, и когда наступила тишина, произнесла очень короткую, но поистине снайперскую речь: «Американские парни! До каких пор вы будете прятаться за юбки русских девушек?..»

— О защитниках Севастополя можно рассказывать без конца, — продолжал Саша. — Седьмого ноября 1941 года, когда в Москве на Красной площади проходил военный парад, пять моряков, вооружённые пулемётом, противотанковыми гранатами и бутылками с горючей смесью, заняли позицию в районе посёлка Дуванкой на шоссе, ведущем к Севастополю. Рыть окопы времени не было, расположились в кюветах. Слева и справа — высокие холмы. По шоссе двигались семь вражеских танков. Короткий бой — три машины охвачены пламенем, остальные отошли назад.