О чём молчали города. Мистические истории

– Заверните, – кивнул он, – я беру.

В преисподнюю

Чуть меньше недели понадобилось Ирене, чтобы собрать группу. Договорились встретиться на станции метро «Приморская» у выхода с эскалатора в одиннадцать тридцать вечера. Дмитрий был уверен, что время специально подгадано так, чтобы нагнать на экскурсантов страху в момент перехода из сегодня в завтра, но, как вскоре выяснилось, в полночь ничего особенного не произошло.

В вестибюле станции он сразу же увидел «своих»: Ирена помахала ему рукой, в этот раз она надела бирюзовый костюм. Рядом с ней стояла девушка лет двадцати восьми в платье клюквенного цвета и серой вязаной кофте с капюшоном, она держала в руках небольшой штендер с логотипом «Белого квадрата». С Истоминой о чём-то беседовала красивая миниатюрная женщина с запоминающимся лицом. Чуть в стороне от них держался лобастый «молоденький вьюнош», он уткнулся в свой айфон. Как оказалось, все ждали ещё одного экскурсанта, и вскоре опаздывающий появился: он направился от эскалатора чуть расхлябанной походкой, отчего сразу обратил на себя внимание. На нём был лёгкий чёрный кожаный плащ и такие же штаны в обтяжку, подбородок украшала эспаньолка, а голову – шляпа а ля Челентано, которая приобрела популярность среди европейской молодёжи.

«Где же сталкер? – подумал Крымов, озираясь. – Не эта же пародия на Диму Билана нас поведёт».

Ирена была полна энтузиазма:

– Все в сборе, – подытожила она. – По машинам!

Их ждал новый красный микроавтобус Mercedes Vito. Девушка, державшая логотип, села справа от водителя-Ирены, а народ разместился на комфортных кожаных сиденьях.

– Просьба пристегнуть ремни, – официальным голосом объявила Ирена. – Вы сами отвечаете за последствия.

Все пристегнулись, кроме Билана-Челентано.

– Ничё, – улыбнулся он, – доедем.

Мадам «Белый квадрат» уже была в красных кожаных перчатках без пальцев. Покрышки взвизгнули, и Дмитрию показалось, что он чует запах палёной резины. Мерседес заложил левый вираж и, пролетев Наличный мост, уже нёсся по улице Беринга, ощутимо набирая скорость. Каким-то чудом Билан не упал и ехал теперь, ухватившись обеими руками за подлокотники и уперев длинные ноги в переднее кресло. Микроавтобус в роскошном левом дрифте повернул на Малый проспект и почти сразу развернулся в обратную сторону, ухитрившись поднять пыль на асфальте. Очевидно, левый поворот у Ирены был любимым; весь путь группа проделала буквально за две минуты.

– По договору вы не имеете права убивать нас до начала экскурсии, – проворчал Дмитрий. Ему показалось, что он только что снялся в последнем «Форсаже», и его немного мутило.

– Да ладно! – отмахнулся Билан, первым вылезая на улицу. – Но на обратном пути я пристегнусь.

Группа оказалась у одного из входов на Смоленское православное кладбище, правда, на калитке висел большой амбарный замок. Ирена зазвенела ключами и, выбрав самый большой, открыла ворота.

Стояла чудная петербургская белая ночь, когда всё вокруг видно без фонарей, и бледная луна на желтовато-бледном небе кажется лишней. Кладбище жило по своим законам: здесь по дорожкам и между могил стелился молочный туман, которого не было видно на проезжей части. Из-за этого живого облака, приникшего к земле, возникало ощущение чего-то волшебного; не хватало только подходящей музыки. Вытянувшись в цепочку, они свернули на боковую тропинку и пошли в глубь кладбища, раздвигая ногами ленивый туман. Здесь вкусно пахло травой и листьями, как будто недавно прошёл дождь.

Почти у самой ограды вышли к заброшенному домику, стоявшему в тени древних деревьев. Все с удивлением разглядывали незатейливую одноэтажную рухлядь, обвитую плющом до самой крыши. Наконец Дмитрий заметил и живую душу: она неподвижно сидела на наполовину обвалившемся заборе и не мигая смотрела на гостей блестящими кошачьими глазами. Что-то тоскливо заскрипело, и небольшой навес над крыльцом с треском ухнул вниз, подняв клубы пыли и похоронив под собой густой высохший плющ. Народ инстинктивно отпрянул, а кошка даже не шевельнулась, уставившись в одну точку. Дмитрий вдруг понял, что боится сделать следующий шаг по направлению к дому.

– Ага, испугались! – радостно засмеялась Ирена. – Идите сюда, вход с торца, – она снова достала ключи и открыла дверь. – Фредди, Фредди, беги: я тебе «Китикэт» принесла.

Полосатая кошка, оказавшаяся котом, спрыгнула с руин забора и, не обращая ни на кого внимания, первой зашла в дом. К всеобщему удивлению, интерьер убогой снаружи избы отличался уютом – и даже дизайнерским подходом. Внутри избёнка была обставлена как домик на базе отдыха: столы и стулья из «Икеи», длинный диван, зеркало и вешалки в прихожей, паласы с ворсом, похожим на собачью шерсть, бежевые шторы с ламбрекенами и так далее. Интереснее всего было то, что на стенках вместо «Утра в сосновом лесу» или «Трёх богатырей» висели довольно мрачные картины, изображавшие утопленниц, русалок, одиноких юношей на гребне скалы или посреди кладбища. Из них Дмитрию были знакомы «Утонувшая Офелия» Милле, «Еврейское кладбище» Рейсдала и «Остров мёртвых» Бёклина.