О детях и прочей нечисти

Потягиваясь и растирая уши после вебинара, я неторопливо двигаюсь на обход. Зимой в Дом Целителей являются только при смерти, кто может терпеть -- тот терпит, выходить из дому в потёмки и лютый мороз себе дороже, а с муданжским здоровьем терпеть они могут долго. Конечно, мы ездим на вызовы по домам, но я сегодня дежурю на базе, а тут всего трое стабильных больных, которых даже не приходится очень долго уговаривать проглотить лекарства. Так что после обхода у меня остаётся ещё немножко времени на вышивание.

С трудом веря в своё счастье, я закрепляю последний стежок. Портрет Ирлика наконец-то закончен, осталось простирнуть и оформить рамкой. Я накидываю его верхним краем на ширму и отхожу полюбоваться. Получилось даже лучше, чем я воображала -- картинка прямо греет душу, но чрезмерной слащавостью не отдаёт. От медового тепла я расслабляюсь и прикрываю глаза и плыву в потоке черёмухи то ли в тёплую утреннюю постель, то ли на уединённый пляжик летнего Дола...

-- Ма? -- прерывает мои фантазии голос за спиной. Я слегка подпрыгиваю. -- Ой, извини, я просто решил за тобой зайти, время уже к ужину. Ты дошила Ирлика, да?

Я оборачиваюсь. Кир на удивление сухой. Впрочем, если он за мной зашёл, значит, сегодня на машине, а там надо умудриться промокнуть.

-- Да, представляешь, вот только что. Как тебе?

-- Похож, -- щерится Кир из дверного проёма. -- Я думаю, ему понравится. Ну давай, собирай его и пошли, а то я мотор не выключил.

-- Ну Ки-ир, -- ворчу я, спешно складывая канву. -- Я тебе сколько раз объясняла, что нехорошо оставлять...

-- Да знаю, но блин, там холодно, как где, и если печку вырубить, сразу сыро в салоне. Сама всё время боишься, что я простужусь. У отца вот печка от отдельной батареи запитана, а у меня пока на дополнительную денег нет.

-- Одолжить? -- усмехаюсь я, выходя в коридор и одновременно натягивая пуховик.

-- Лучше работы подбрось, -- бухтит ребёнок, выпячивая задетую гордость.

-- А учиться кто будет? Унгуц говорит, ты опять тест списал?

Кир поджимает губы и высокомерно молчит.

Я, в принципе, догадываюсь, что тест списал не он, а у него, и скорее всего это была девочка, а Кир где не надо настоящий джентльмен и не может выдать даму.

-- Эту проблему я решу, -- наконец выдаёт он сквозь зубы, подтверждая мою догадку.

Я оставляю его в покое.

Мы выходим на крыльцо и грузимся в большой тёплый тазикообразный автомобиль, который Кир покупал в виде деталей чуть не всю зиму и собрал под чутким руководством Азамата дюжину дней назад. Это, конечно, больше выпендрёж, чем необходимость, и даже теперь пользуется он своей машиной только в снежно-дождливую погоду, а так ходит до Унгуцева дома пешком. Но зато когда на улице вот такое, как сейчас, я имею личный транспорт до работы и обратно. Я могла бы, конечно, и сама обзавестись колёсным средством с крышей, но в зимних потёмках водить уж очень стрёмно, а Кир намного лучше меня видит.

На заднем сиденье раздаётся приветственное посвистывание -- Филин рад меня видеть. Он знает, что я не люблю, когда в меня тычутся мокрым носом, поэтому терпеливо сдерживает свои эмоции, пока я его глажу между ушами. На зиму Филин отрастил мех такой длины и густоты и так отъелся, что теперь и правда выглядит, как совёнок -- шар из пуха, огромные глаза, и только лапки торчат.

-- Как твои успехи? -- интересуюсь, когда Кир выезжает на прямую безлюдную улицу.

В ответ он вздыхает.

-- Ма, а на Земле девчонки тоже вместе с парнями учатся?

-- Да, конечно, -- удивлённо киваю я.

-- Вот шакал, -- снова вздыхает он. -- Они так отвлекают!

-- Привыкай, -- усмехаюсь. -- Всю жизнь будут отвлекать.

-- Не, ну, я ж когда-нибудь женюсь, тогда-то перестанут!

-- Откуда такая уверенность?

-- Как откуда? Вот отец на тебе женился, ему теперь на всех остальных баб положить с п...

-- Кир!

-- Да, да, короче, ты поняла.

-- Я-то поняла, но почему ты думаешь, что я его не отвлекаю?

-- Ты хотя бы с ним в одной комнате не сидишь целый день, -- кривится ребёнок. -- Приехали. Ты иди, я загоню в гараж.

Я выгружаюсь на крыльцо и забираю с собой Филина, который норовит вляпаться по самое пузо в снежно-грязевую кашу. Вместе мы дожидаемся Кира в предбаннике чёрного хода.

-- Филин, мыться! -- командует Кир.

Пёс послушно цокает в сторону ванной, где его уже ждёт слуга с полотенцем.

-- А чего Айша с Хосом на ужин не пришли? Вроде погода не для гуляний.

-- Хос сегодня работает, он с отцом придёт, какие-то карты они там рисуют, что ли... А Айшу я подвёз к Ажгдийдимидину. В клуб сегодня заходила Орешница, учила девчонок чё-то там вышивать, так что Айша раздаёт подарки. Мне вот штуку какую-то сделала, -- он достаёт из ксивника, который носит под дилем, маленький кулончик из кусочка бирюзы, обшитого земным бисером, который я покупала специально для клуба. Возраст и умения мастерицы по изделию очевидны, но для Айши это большое достижение, у неё очень плохо развита мелкая моторика.

-- Она молодец, -- хвалю я.