О детях Кощеевых

А всё, что не укладывается в эту схему, вполне можно проигнорировать.

* * *

До Демьяна Юля добиралась по темноте, и это жутко нервировало. После того как он продемонстрировал ей слепок с Нави с мавкой в главной роли, та всё еще продолжала чудиться Юле повсюду. От метро до дома Дёма было всего две остановки, и раньше она проходила их пешком, а теперь предпочитала проезжать на автобусе. Зато успела забежать в уже закрывающуюся пекарню и забрать последние трубочки с вареной сгущенкой, которые он очень любил. Это была их старая традиция: с хозяина – полноценная еда, с гостя – сладости, ей – к чаю, ему – к кофе. И по мнению обоих, тот факт, что их отношения перешли на новый уровень, вовсе не был поводом эту традицию нарушать.

На самом деле ночевать у Демьяна Юле не хотелось. Хотелось домой, к котам, к свистящему чайнику на плите и разноцветным керамическим кружкам, к плюшевым тапкам и креслу-мешку в гостиной, к тысяче уютных мелочей, из которых она после смерти бабушки с таким тщанием свила себе гнездо. Но идея засыпать без Дёма ей нравилась еще меньше, и приходилось порой идти на эту уступку, когда он просил провести ночь у него. Однако в его квартире Юле было неуютно. Она мыкалась из угла в угол, не зная, куда себя деть и к чему пристроить, и ситуацию не спасало даже то, что Юля точно знала, на какой полке в его шкафу взять полотенце и что упаковка зеленого чая в шкафчике на кухне хранится исключительно ради нее. Никак не получалось избавиться от ощущения, будто она в гостях. Проблема заключалась в том, что Юля ясно видела: Демьяну у нее тоже не очень комфортно. Один раз пришла в голову совершенно бредовая идея: предложить поискать что-нибудь третье, что они могли бы обустроить под себя с нуля, но Юля тут же задвинула ее подальше. Это был слишком серьезный шаг. А если они всё же расстанутся? Да и продать бабушкину квартиру или пустить в нее кого-то… Нет, это уж точно было слишком. Впрочем, сегодня она очень устала и надеялась, что ночь пройдет гладко: приедет к Дёму, съест что-нибудь, вползет на кровать и провалится в сон, и не придется до утра ворочаться в неродной постели. А если очень повезет, Демьян поведет себя как джентльмен, то есть раздеть разденет, но не полезет. Ну, разве что он согласен на некрофилию…

Демьян открыл дверь после первого же звонка, словно ждал возле нее. У него дома, как всегда, было тихо. Юля многое бы отдала, чтобы разгадать загадку этой тишины. Он здесь, и она пришла, но куда деваются все звуки?

– Вкусняшка! – провозгласила Юля, приподняв пакет с вафлями, и зевнула. – Ужин есть?

И только тут обратила внимание, что Демьян сияет, как начищенный чайник.

– Что?

– Я понял, что ты была права насчет всепожирающей бытовухи, – объявил он. – И осознал свою ошибку: я думал, совместная жизнь – это одно непрекращающееся свидание. А на деле вышло, что это повод очень серьезно отнестись к организации свиданий. Поэтому оно у нас сегодня. Пошли.

Только не это… Она же мечтала просто доползти до кровати… Ладно, сейчас как соберется… В конце концов, он наверняка старался.

Избавившись от верхней одежды, Юля проследовала за Демьяном в гостиную. Лампы не горели, и комнату озарял голубоватый отсвет от экрана телевизора, на котором отображалась заставка какого-то кино, поставленного на паузу. На разложенном диване лежали подушки и одеяло, а на деревянном подносе стояло блюдо с едой и чайник.

– Итак, сегодня у нас в программе старый Голливуд, куриные крылышки в маринаде, гренки со сливочным соусом, чай для тебя, кофе для меня. Если не наешься, я…

Юля поцеловала его, тем самым заставив замолчать.

– Прекрати переживать, всё идеально, – уверила она, потому что всё и правда было идеально. Вот сейчас устроится среди подушек, перекусит, потом уляжется рядом с ним и просто закроет глаза… – Что ты ведешь себя, словно тебе шестнадцать?

– Хочу, чтобы тебе понравилось, – признался Демьян. – Но решил, ты будешь слишком уставшая, чтобы куда-то идти.

– Мне всё нравится. Просто, скорее всего, я усну в процессе.

– И я донесу тебя до кровати. Но сначала поешь.

Крылышки были божественны, а шутки в фильме – хороши.

«Всё-таки есть смысл сначала просто насладиться друг другом, без детей, – думала Юля, засыпая у Демьяна под боком где-то на середине просмотра. – А то Марина права, потом долго так не получится. Так что с этим разговором можно и повременить».

Но не только Юле этим вечером не суждено было насладиться кино. Демьян смотрел на экран, но вряд ли смог бы сказать, что именно там происходило. В мыслях теснились воспоминания об Агате, и ее животе, и об ощущениях малыша, живущего в нем. Нужно было поговорить с Юлей о своем проклятье как можно скорее. Но если раньше ее желание иметь ребенка Демьян воспринимал как нечто абстрактное и далекое, то теперь, прожив чувства Агаты, точно знал, что именно для Юли поставлено на кон. И вероятность того, что после этого разговора он ее не потеряет, резко устремилась к нулю.

Глава 24