О детях Кощеевых

– Не вижу причин для гордости. Просто так получилось. Больше мне ни с кем, кроме него, не хотелось, вот и всё. Тебя это смущает?

– Не знаю, – честно ответил Яков. – Я раньше думал, что да… и, наверное, да, но…

Что он у Златы не первый, Яша уже тоже понял. И неожиданно обнаружил, что это волнует его не настолько сильно, как должно было волновать. А вот как относиться уже к этому «не волнует», он понять не мог точно.

– Значит, ты адекватный парень, вот и всё, – улыбнулась Яра. – В общем, я хочу сказать, что Гриша всегда может отказать мне, а я ему. А вот если бы кто-то из нас не мог, я бы серьезно задумалась. Секс – это же не обязанность. Он должен быть по взаимному согласию и ко взаимному удовольствию.

Яша снова прикрыл глаза. Щеки продолжали гореть. Как она так легко говорит об этом?

– Я звал ее погулять или просто остаться и побыть вместе, но она… такое ощущение, будто она… Как будто ей надо только…

Как будто до него самого ей нет никакого дела. Наверное, именно от этого и было так гадко.

Яра помолчала, потом хмыкнула.

– А о чем вы изначально договорились?

– В смысле?

– Ну, не знаю. Может, вы изначально решили, что встречаетесь только ради секса. Тогда немудрено, что она не хочет ходить на свидания.

– Нет… мы вроде не договаривались…

Или всё же договаривались?

«Что ты делаешь?»

«А разве не очевидно?»

Боги…

– Просто знаешь, возникает ощущение, что это не ты с ней спишь, а она с тобой, – продолжила Яра. – Так что, наверное, можешь смело вызвать ее на разговор и объяснить, что тебя так не устраивает. Ну, если не устраивает, конечно.

– Не устраивает, – совсем тихо ответил Яков. – Но я же ее обижу.

– Ну и поделом. Яш, то, что ты с ней спал, в этом мире не обязывает тебя быть с ней до конца жизни. И поскольку она отсюда… Она отсюда?

– Да…

– Так вот, поскольку твоя девушка отсюда, она это прекрасно знает. А из твоего рассказа выходит, что ей действительно нужен не ты.

– Прямо вот так взять и сказать?

– Да. Прямо словами. И ты ведь не бросать ее собрался. Ты собрался предложить ей сделать так, чтобы хорошо было вам обоим. А если она узнает, что ты страдаешь, и ей будет всё равно… Ну, это показатель. А если уж ты готов и дальше такое терпеть, то надо понимать зачем. Игра должна стоить свеч. Ты готов терпеть?

– Не знаю…

– Каждый день до конца?

– Нет.

Черт, нет! Действительно, нет! Он не хочет!

Но если есть правила, то какая разница, чего он хочет или нет?..

С другой стороны, если в этом мире правила действительно другие…

Но разве можно в первую очередь думать о себе?

Черт…

– Яр, а что потом?

– А потом посмотришь, что она тебе ответит, и решишь, как быть дальше. Вот и всё. Может, ты откроешь ей глаза, она извинится, и всё станет по-другому. А может, сама с тобой распрощается. Во втором случае это будет к лучшему, потому что насиловать себя – так себе идея. А вообще, знаешь, честно поговорить – это отличное решение. Довольно часто помогает увидеть то, чего раньше не замечал.

И она снова откусила кусок булочки.

Поговорить. Это звучало разумно. Яков немного успокоился и сделал глоток из чашки. С удивлением ощутил, как мягко чай коснулся нёба, как оставил после себя приятный пряный привкус. Тетин чай оказался куда вкуснее купленного бабушкой и напомнил травки, что заваривал ему порой дядька Тихомир. Яша подумал, что надо будет поинтересоваться у Яры, где такое раздобыть и сколько оно стоит. Содержание, что установили ему на Буяне, было не то чтобы очень большим.

А еще Яша ощутил, что ему стало легче. Словно сказанные слова имели вес, и он наконец-то сбросил его со своих плеч.

– Я всё хочу обнять ее после, а она не дается, – высказал он то, что сводило его с ума. – Это нормально? Я просто подумал, вдруг в этом мире такое не принято, и я ее этим оскорбляю.

На самом деле Яков думал не только об этом. Еще о том, что, возможно, он неприятен Злате, и она сторонится его прикосновений. Но это уж совсем никак не укладывалось в происходящее.

Взгляд у Яры стал едва ли не жалостливый.

– Малыш, тебя имеют.

– Что?