О детях Кощеевых

Он часто об этом думал, когда искал причины ее поведения. И вот сейчас она подтвердит, и… Злата засмеялась. Мягко, тихо и совсем не обидно. Наоборот. Захотелось присоединиться и посмеяться вместе с ней.

– Если бы… – вздохнула она. – Наоборот, ты слишком хорош для нее. Я не хочу, чтобы ты страдал. Тебе нужно всё это закончить. Просто поверь мне. Ты мне очень нравишься, Яша. Жаль, что мы не встретились раньше.

Ты мне очень нравишься…

Как долго он мечтал это услышать. Но заветные слова не принесли ни радости, ни утешения.

– В каком смысле нравлюсь тебе? Тебе – это кому?

Ответа не последовало. Молчание длилось и длилось, и Якову вдруг показалось, что всё это ему лишь привиделось. Стало страшно. Но когда он уже готов был окликнуть ее, она наконец-то снова заговорила:

– Это сложный вопрос. Я – всё, что она запретила себе, заперла внутри. Наверное, я часть ее. Она бы хотела меня уничтожить, но у меня есть то, что она не готова потерять. Так что ей приходится терпеть мое общество. Забавно, да?

Яков вовсе не находил это забавным, но всё равно зачем-то кивнул.

– Заперла – в смысле?..

– Магией.

А, ну конечно, мог бы и сам догадаться. Куда ж без этого? Наверное, здесь полагалось удивиться, но всё происходящее было абсолютно из ряда вон выходящим, словно сон. Может, поэтому он реагировал так спокойно?

– А зачем она это сделала?

Злата снова замолчала, и ему снова почудилось, что он всё выдумал.

– Она совершила ошибку, – всё-таки ответила Злата. – Попыталась исправить ее и в результате совершила еще большую. Впрочем, сама она так не думает. Но снова ошибается.

– А что с ней…

– Прекрати. Ты же тоже заметил. Ты спросил, всё ли у нее хорошо.

– Ты… она… она выглядит уставшей. Мне показалось, у нее проблемы.

Злата снова засмеялась. Впрочем, на этот раз прохладнее.

– Разумеется, у нее проблемы. Но ты тут ничем не поможешь. Был момент, когда мне показалось, что ты сможешь, но нет. Всё стало только хуже.

– Но я ведь…

– Яша, – осекла его она. – Просто сделай, как я прошу. Оставь нас. Иначе для тебя всё это закончится плохо.

– Для меня? А она?..

– С тобой она перешла черту. Совсем перестала видеть границы. А мне, кажется, уже недолго осталось. Но если я еще здесь и могу тебя спасти… Пожалуйста… Отпусти нас обеих. Ты так смотришь на нее, что мне больно…

– Больно? – не понял он.

Злата во сне вздрогнула и поморщилась. Яков ждал, боясь дышать. Ему показалось, она сейчас заплачет. Но нет. Она снова не отвечала слишком долго. Он набрался смелости и дотронулся до ее ладони. Та была ледяной. Что за черт?

– Яша, – вдруг сдавленным шепотом позвала Злата. – Мне очень больно. Обними меня.

И вот теперь он действительно растерялся и испугался. Злата замолчала, и каким-то образом Яков понял, что теперь уже насовсем. И все мгновенно перестало казаться сном. Стало жутко. А она продолжала вздрагивать, будто ей снилось что-то плохое. Возможно, надо было разбудить.

«Мне больно…»

Если он разбудит, она не позволит обнять.

Стараясь действовать как можно аккуратнее, Яша лег на постель рядом с ней. Подождал, но ничего не случилось. Отчего-то становилось всё страшнее и страшнее. Такое простое действие – обнять. Они столько раз были вместе, как только он ее уже не видел и как только к ней не прикасался, так откуда же взялась робость?

Да потому что он знал, что на это Злата разрешения не давала. И обнять внезапно показалось интимнее, чем всё, что они делали друг с другом в течение последнего месяца.

Злата снова вздрогнула.

«Мне больно», – сказала та, другая. И кем бы она ни была, она оставалась частью Златы.

«Я – всё, что она запретила себе».

«Мне очень больно».

«Обними меня».

И он обнял.

Злата немедленно сжалась, будто попыталась сбежать от объятий, тогда он обхватил крепче и притянул к себе.

Ее тряхнуло. Ощутимо так. Она задышала судорожно, словно тяжело больной человек. А потом… проснулась.

– Отпусти меня, задушишь, – очень спокойно, но категорично потребовала она.

Яше совсем не хотелось отпускать. Наоборот, возникло желание прижать к себе крепче, словно нужно было заслонить от чего-то. Но ослушаться он не посмел. Собственное сердце частило. Ему показалось, будто только что вокруг них сгустилось что-то темное, вязкое, и его пробрало до костей. Что это было?

Злата села. Потерла лицо ладонями. И снова стала холодной и неприступной.

– Надо было разбудить, раз вернулся, – устало произнесла она и поморщилась. – Плохое место. Снилась какая-то муть. Тебя не донимают здесь кошмары? Могу сделать ловца снов. Нормального, разумеется. Я хорошо умею…

Она встала с постели, и ее качнуло. Дошла до стола, на котором стояла бутылка с водой, отвинтила крышку и отпила прямо из горла. Потом плеснула немного себе в ладонь, прошептала что-то и отерла лицо. Глубоко вздохнула.

Яков смотрел на нее и не мог оторвать взгляда. Что это было? Что происходит? И что теперь делать?

Кажется, у него был план. Возможно, всё же стоит начать с него.

– Так-то лучше, – улыбнулась Злата и повернулась к нему. – Где пропадал?