О дикий новый мир! / Год 0 (СИ)

— Сеньор, какого черта не работает кондиционер, не открывается окно и нет воды в туалете?

 

— После землетрясения электричество подают по особому графику, у нас оно появится в шесть часов… возможно. Окно здесь и не должно открываться, давление в водопроводе понижено, поэтому вода есть только на первом этаже, а мы на третьем, — терпеливо ответил карабинер, выставляя контейнеры с едой.

 

— Клево! Может, меня стоит перевести на первый этаж?

 

— Таких распоряжений не поступало.

 

— Так вот, я здесь сдохну от жажды.

 

— Я принесу воду.

 

Заперев дверь, он вышел, но уже через минуту вернулся, таща бутылку.

 

— Механизм бесполезен, ничего охлаждаться не будет. Тут литра два осталось. Хватит?

 

— Офигенное спасибо. Можете идти.

 

Такой скуки после рассмотрения своего дела Анна не испытывала никогда. Обычно ее сразу препровождали в интернат или на предварительную беседу с психологом… Но чтобы запереть?! Без кондиционера? В одиночку? С видом на мусорные баки? Вообще без развлечений?

 

— Уроды, — громко заявила Анна, — И страна уродская. Чтоб я здесь задержалась хоть на неделю? — она подняла бутылку и сделала большой глоток теплой воды. — И вонь от вашего туалета жуткая! — она плотнее закрыла дверь в туалет и легла на стол. Он был чуть менее пыльный, чем пол.

***

Пробуждение было отвратительным. Анна почувствовала, что от жары одежда прилипла к телу, и ужасно хотелось пить. Но что самое неприятное — даже через пластиковые окна проникал постоянный, но совершенно неидентифицируемый шум. Жажду организма удалось утолить, а вот информационный голод все нарастал.

 

Растирая затекший затылок и плечи, Анна подошла к двери и постучала.

 

— Эй, там, который час? — ответом ей было молчание. — Да ладно вам дуться, у нас же были такие милые отношения… — она снова прислушалась, но тишина была абсолютной и безответной.

 

— Обед у них, что ли… — Анна снова подошла к окну. Судя по освещенности, вечер уже наступил. И, скорее всего, прошел и час, на который был назначен ужин.

 

— Что за чертовщина? Я что, в изоляторе? — она принялась громче и настойчивее стучать в дверь. Руки скоро доказали свою несостоятельность, и она взялась за табурет. Результата не дали и эти немалые усилия.

 

Через час она почувствовала голод. Через два — решила экономить воду. Тут же была проведена инспекция всего помещения. Не удалось найти ничего ценного, кроме проволочки в бачке унитаза.

 

Когда стемнело, со стопроцентной уверенностью можно было заявить, что единственный возможный выход — это дверь, как бы безумно это ни звучало.

 

Анна все-таки решила дождаться утра, чтобы убедиться, что ситуация гораздо серьезней, чем охранник, прогулявший работу.

 

Анна не была домашним ребенком, поэтому этой ночью она не пришла в отчаяние от страха, голода и духоты. Ее мозг не повредился от приговора и отсутствия контакта с родителями, а методично искал выход. Выцарапывая в потемках свое имя на столе, она раздумывала, куда податься, когда выберется отсюда. Не «если», а «когда» — только так. Анну устраивал образ жизни, который она вела.

 

Она писала с ужаснейшими ошибками, но очень быстро и точно считала деньги. Она имела смутные представления о географии, но успела пожить в двух странах и пяти городах — и нигде не потерялась.

 

Мировая история оставалась для нее загадкой, но вот придумывание на ходу вымышленных и полуправдивых историй не составляло никакого труда. Причем истории эти она могла рассказывать как на бывшем некогда родным испанском, так и на ставшем привычным итальянском.

 

В быту Анна была неприхотлива: жила, где повезет, ела, что удастся достать. Более разборчива она была в общении. Пустой треп и случайные компании глубоко претили ей, если это не сулило материальной выгоды. Более того, в отличие от большинства бродячих детей, она не особо увлекалась алкоголем, курением и/или наркотиками. Ну а меньше всего проблем у Анны было с вовлечением в проституцию: для своих почти тринадцати она выглядела лет на одиннадцать и никак не походила ни на девочку, ни даже на симпатичного мальчика. На данный момент она считала это немалым преимуществом.

 

Она ценила сообразительных и удобных напарников, так как большинство дел комфортнее было проворачивать в компании: будь то проверка функционирования видеокамер в супермаркете или угон машин. Но вот при распределении прибыли лишние люди только мешали. «Черт, вот только выберусь отсюда, буду работать только с постоянной группой. Два человека. Или три», — с этими приятными мыслями Анна все-таки уснула.

 

Пробуждение было насильственным. Анну жутко больно ударили по ногам. Она приоткрыла глаза и увидела, что бьют ее табуретом. Хотя стоп! Кто же будет так медлить со вторым ударом, да еще прижимая табурет?

 

Тут последовал толчок стеной. Анна больше не стала медлить и вскочила. Ноги ужасно болели, и пониже колен уже вспухала толстая красная полоса.

 

После завтрака из полстакана воды она покрепче взяла табурет и ударила в дверь. Появилась многообещающая вмятина. Через полчаса и последних глотков воды в двери появилось отверстие. Вставив туда ножку табурета, Анна начала крутить ею во все стороны.