О дивный модный мир. Инсайдерские истории экс-редактора Cosmo о дизайнерах, фэшн-показах и звездных вечеринках

О чем я не подозревала, так это о том, что у той девочки-влогера была куча подписчиков в интернете, которые быстро сплотились вокруг нее. Оставили сотни комментариев в ее поддержку под моим постом. Называли меня жирной сукой и уродом. Они также атаковали меня в Twitter, что в итоге увеличило число моих подписчиков. И это означало, что моя самооценка не повысилась и не пострадала, когда все это закончилось. Однако серьезным недостатком было то, что благодаря комментариям подписчиков той девочки-влогера мой пост стал самым комментируемым и самым просматриваемым на сайте. Его видел каждый, попавший на главную страницу. Это было индикатором того, кто из блогеров в этот день на коне. Но это значило и то, что я попросту обрушила наш сайт: босс позвонил мне в выходные и сказал, что я должна написать пост с извинениями. На следующий день я его опубликовала. В комментариях от постоянных читателей The Cut было написано что-то вроде: «Ох, Эми, ты сдалась». Хотя я и выразила всеобщее мнение об этом смехотворном занятии, я совершила ошибку, выразив его слишком грубо. Сказала бы я в лицо той девушке, что ей нужно изменить образ жизни и завести кошку? Нет! Поэтому было ошибкой писать об этом.

Я быстро усвоила, что блогеры, пишущие о моде, должны быть осмотрительными, чтобы никого не задеть. Если вы говорите, например, «[Вставьте здесь имя итальянского дизайнера] в своих плавках похож на оранжевую «Фанту», когда его яхта входит в порт под знойным средиземноморским солнцем» и этот итальянский дизайнер очень расстраивается из-за того, что какой-то посторонний человек, сидящий в своей комнатке на другом конце света, уподобил его оранжевой газировке, то его бренд вполне может пригрозить тем, что отзовет рекламу. И у вас начнутся неприятности. И вы можете забыть о том, что у вас будет своя яхта, потому что итальянский дизайнер, цвета «Фанты» или нет, обеспечивает вашу зарплату. Именно благодаря этому оранжевому владельцу яхты со всеми его деньгами вы имеете возможность сидеть на своем рабочем месте и подшучивать над футболками с ироническими надписями. Я решила, что не могу беспричинно критиковать людей, вовлеченных в эту индустрию, потому что, возможно, однажды мне придется брать у них интервью.

У таких, как Рэйчел Зоуи.

– Не-е-е-ет. Нет, отнюдь нет, – успокоила я Кэрри. – Все говорят о том, как удивительна линейка одежды Рэйчел, все хотят это носить. У нее очень интересное видение.

Это не было ложью: Зоуи только что выпустила линейку одежды, которую взяли на реализацию крупнейшие универмаги: Bloomingdale’s, Bergdorf Goodman, Neiman Marcus и Nordstrom в числе прочих. Для начинающего дизайнера (если не считать ее коллекции для бренда QVC) это был действительно невероятный дебют.

– И вы не собирались рассказать Рэйчел о том, что пишете эту статью?

Журналисты не обязаны рассказывать дизайнерам о том, что они пишут о них. Если бы они это делали, блогов бы не было.

Но если вы хотите, чтобы дизайнер чем-то заинтересовался, надо добиться интервью. Я полагала, что Рэйчел не стала бы со мной разговаривать, поскольку в блоге я писала о ней с некоторой долей скептицизма – как о вечернем наряде мисс Вселенной. Впрочем, я планировала попросить у нее комментарий после того, как пойму, действительно ли ретейлеры заинтересованы в продаже созданной ею одежды или действовали исключительно по обязанности.

– Да, я собиралась рассказать Рэйчел, – ответила я Кэрри. – Я написала черновой текст и еще не готова связаться с вами, ребята! Вы – следующие в моем списке. Не сомневайтесь.

– Отлично, – сказала она. В ее голосе уже не слышалось откровенного желания дать мне в лоб. – Я посмотрю, сможет ли Рэйчел поговорить с вами.

– Спасибо! Это будет такая замечательная статья… – Из трубки полетели гудки.

* * *

Таким журналам, как Vogue, доступ к знаменитым дизайнерам чаще всего открыт. Журнал практически никогда не пишет ничего плохого о дизайнерах, да и обо всех остальных, если на то пошло. К тому же это помогает с рекламой, что позволяет Анне Винтур увеличивать количество рекламы в высоко ценимом сентябрьском номере. Поэтому она может привезти готовый журнал на тележке на встречу с исполнительными директорами Condé Nast, а потом отправиться на телевидение и говорить о том, сколько ВЕСИТ выпуск, и радоваться тому, КАК ОБЪЕМЕН номер ее журнала в сентябре (толще, чем когда-либо!). Для индустрии моды сентябрьские выпуски журналов – это единственный повод порадоваться внушительной толщине.

Так я избежала того, чтобы меня забанили. Безобидные вещи могут отправить вас в бан, и как только вас забанят, вам придется изрядно потрудиться, чтобы бан – запрет – сняли. Именно так дизайнеры удерживают власть над освещением своей деятельности в печати: угрожают запретом СМИ на освещение своих показов и отзывом рекламы.