О дивный Новый Свет!

– Сеньор… простите нас… мы их не увидели, а потом…

Вася в два счёта расколол пленного. Выяснилось, что эти двое возвращались в форт из деревни, куда они ходили за едой. Услышав испанскую речь, они решили подстрелить парочку солдат, порезать других, и уйти. И, надо сказать, если бы не мои боевые подруги, то кончилось бы это для наших союзников весьма плачевно.

7. Здравствуй, Эль-Нидо!

Трое пленных уже копали ямы для похорон убитых, так что труп ещё одного бандита мы бросили им – пусть хоронят еще одного. Одного из копателей я взял за шиворот и спросил:

– Антонио где?

– В Эль-Нидо!

– Кто должен прийти?

– Двое ушли в деревню за продуктами, оставшиеся все или здесь, или в Эль-Нидо. Вечером я собирался в Эль-Нидо.

Мы обыскали склад. Деньги наши, и не только, действительно оказались там. Кроме того, там были рулоны шелка, два сундучка с пряностями, мешки золота и серебра, небольшой сундучок с изумрудами, еще один с ювелирными украшениями… Как я и договорился с графом де Медина, вся добыча была нашей, и одна из двух телег, переданных нам «купцами», оказалась почти полностью загруженной.

В углу стояли два сундука, один на другом. Оба оказались пустыми, но, когда я поднял глаза, я увидел в углу дверцу, которую эти сундуки закрывали. Толкнув ее (потом меня Саша долго ругал, сказав, что если б там был хоть один бандит, то моего превосходительства больше бы не было на свете), я шагнул примерно в такую же комнату, в какой я некогда проснулся в Эль-Нидо.

На охапке соломы валялись три обнаженных женских трупа, а рядом две связанные живые девушки, тоже обнаженные, в синяках, с окровавленными промежностями, и с кляпами во рту. Рядом валялись платья, платки и туфли – прежде чем над ними глумиться, их раздели. Платья были не из дешевых, а одно даже шёлковое. Да и девушки были не индианками – одна метиска, а другая белая и светловолосая.

Я подошёл, вытащил у них изо рта кляпы – после чего белая плюнула мне в лицо.

– Cabrón! Pendejo![27]

Я перерезал ей веревки на руках и ногах, сделал то же и со второй, после чего деликатно отвернулся.

– Сеньориты, мы пришли вас спасти. Одевайтесь.

И тут, совершенно неожиданно, раздался громкий плач. Я обернулся. Метиска одевалась, а белая сидела и ревела. Я подошел, обнял ее за плечи и сказал:

– Сеньорита, не плачьте, ваши мучения кончились. Позвольте представиться, русский князь Алесео де Николаевка.

– Вы и есть дон Алесео? Мой кузен мне про вас написал… Я Лилиана де Альтамирано, а это моя подруга Сильвия Мендес. Ой, я же голая!

Я опять отвернулся, и через пять минут мне сказали:

– Можно!

Девушки выглядели неважно, и я помог им выбраться из их узилища. Потом их передали Тепин и Местли, которые увели бедняжек в баню. Я же велел привести пленных.

– Что это за девушки, и откуда они здесь взялись?

– Поймали их вчера – они ехали по дороге, и с ними четверо охранников. Охранников порешили, а их взяли к себе – позабавиться, ведь наши предыдущие гостьи умерли. Сначала индианку (так они назвали метиску), белую хотели оставить в заложницах, а она, увидев, что мы напали на индианку, бросилась на нас. Мы не удержались и ее тоже отделали. А что поделаешь? Пришлось бы ее, наверное, тоже порешить в конце-то концов – если узнают, что мы так с белой поступили…

Мы с Сашей переглянулись, потом они с Васей начали допрос по полной. Оказалось, что в Эль-Нидо находятся Антонио и Гонсало, а с ними семнадцать бандитов. И, если деньги, полученные после моего "обмена", остались в Эль-Алькасаре, то оружие главарь взял с собой. Более ничего интересного бандиты сообщить не смогли, и, несмотря на их мольбы, их заставили рыть могилу у кромки леса, а затем и повесили. Закапывать их заставили испанцев – хоть на что-то они сгодились.

Первоначальный наш план выглядел так – сразу после взятия Эль-Алькасара, мы собирались оставить испанцев в охранении, а сами пойти в Эль-Нидо, пока бандиты не опомнились. Посовещавшись, решили сделать немного иначе. Девушек в их бывшей тюрьме оставлять мы ни в коем случае не хотели – им и так нанесли страшную психологическую травму. Подумав, отправили их, а заодно и нашу добычу, к нам на «Святую Елену» на их же собственной карете и телеге, найденных в конюшне «замка»; кучерами взяли двух испанцев, а сопровождать их послали четырех взятых с собой матросов, поручив им немедленно передать несчастных Лизе. А тела несчастных девушек и двух погибших испанцев отправили туда же еще на одной телеге, и с ними еще двоих испанцев. Оставшихся подданных католического короля оставили охранять «замок».

Местли и Тепин пришлось взять с собой, как Саша с Ваней ни сокрушались – другого варианта попросту не было. Ведь только Тепин в деревне Куикатлан, что у Эль-Нидо, была своей, а Местли – единственный наш переводчик с науатля. И, взяв с собой две пустых телеги, мы отправились к последней крепости Антонио.