О доцентах с любовью

Во-первых, у риэлторов нет зарплаты. Вообще. Вся зарплата состоит только из процентов от сделок. То есть, если в каком-то месяце у тебя нет ни одной сделки, то ты вообще ничего не получишь. Зато если сделок несколько, зарплата может получиться очень даже привлекательной.

Во-вторых, можно работать в сфере аренды квартир, а можно в сфере продажи. Аренда позволяет заработать достаточно быстро, но не очень много. В продаже заработок больше, но до первой сделки может пройти много времени.

Я убеждаю Алика, что нам нужна именно продажа. Но его смущает «во-первых», и он начинает киснуть. Буквально силой тащу его в четвёртое агентство.

Мы заходим, заполняем анкеты и нас приглашают в переговорную. Собеседование с нами проводит начальник отдела продаж – миловидная бойкая женщина с тёмными волосами и аккуратной короткой стрижкой. На вид ей хорошо за сорок. Она сообщает, что её зовут Светлана Александровна, изучает наши анкеты и задаёт нам стандартные вопросы про образование и опыт работы. Когда я рассказываю, что я преподаватель, она начинает смотреть на меня с интересом:

– Я сама бывшая учительница и думаю, что у вас хорошо получится.

Вот спасибо! Мне Алика надо пристроить, а как тут у меня получится, меня вообще не волнует.

– Ну что, будем пробовать? Вы готовы? – спрашивает она, глядя на меня.

– А мой друг?

– Конечно вы оба! Если у вас нет планов, то можно приступить прямо сейчас. Я дам вам наставников, и они вас всему научат.

– Так просто?! – удивляется Алик.

– На самом деле совсем не просто. Таких как вы сюда приходит много, но остаются и становятся успешными единицы. Всё будет зависеть от вас. И да, у нас дресс-код. Классические брюки, рубашка и обувь. Всё нейтральных тонов. Портфель для бумаг, никаких рюкзаков и пакетов.

Светлана Александровна косится на мой пирсинг. Я ловлю её взгляд и говорю:

– Не сниму. Это память.

Память о том, как Дэн ласкал этот пирсинг языком, как втягивал его в рот, как кусал, как шептал при этом слова любви…

В мои фантазии вклинивается угрюмый голос Алика:

– У меня нет таких вещей.

Я пихаю его в бок.

– Мой друг шутит. Завтра он будет выглядеть так, как вы сказали.

Светлана Александровна проводит нас в большой зал. Я вижу в нём много столов, на нескольких из них стоят компьютеры. И много людей. Большинство из них говорит по телефону, некоторые сидят за компьютерами, некоторые бегают с бумагами.

Нас знакомят с наставниками. Мне достаётся шустрая худенькая девушка, а Алику шустрый мужичок. Они здесь вообще все шустрые, по-другому в этом бизнесе нельзя, наверное.

Наши наставники рассказывают нам про типы сделок, объясняют, как работать с клиентами, как этих клиентов искать, как делать холодные звонки, что в каких случаях говорить и прочее. Потом нам дают газеты с объявлениями и заставляют по ним звонить с целью найти собственников, которые пока не работают ни с одним агентством, и уговорить потом этих собственников работать с нами. Не знаю, как там у Алика, а у меня получается не очень. За этими звонками и проходит наш первый рабочий день.

После этой, я извиняюсь, работы я тащу Алика в магазин и покупаю нам брюки, рубашки, ботинки и портфели. Алик сопротивляется, но я ему говорю:

– Отдашь с первой зарплаты.

Потом нам попадается по пути канцелярский магазин, и я покупаю толстые блокноты и ручки – как оказалось, риэлторы много пишут.

Отправляю Алика домой и строго говорю ему, чтобы завтра он был в агентстве к девяти. Алик клянётся быть.

Глава 22

Август

Денис

Пашины цветы почти пришли в себя. Я практически перестал ошибаться с поливами и удобрениями – спасибо интернету. Теперь я запросто могу отличить герань от бегонии, и спатифиллум от диффенбахии. Чувствую себя юным натуралистом. Хорошо, не очень юным. Но точно натуралистом.

В один из дней, когда я в очередной раз приезжаю в приёмную комиссию и слоняюсь там без дела, я встречаю нашего декана.

Он удивлённо спрашивает:

– Денис?! Что ты тут делаешь? Тебе что, дома нечем заняться?

Я ему честно отвечаю:

– Нечем.

– Что б я так жил!

– Не дай вам бог, Аркадий Сергеевич, – говорю я, отводя взгляд.

Декан смотрит на моё мрачное выражение лица, на потухшие глаза, и вспоминает, очевидно, про то, что весной я три недели не появлялся на работе, про то, что Паша уволился перед этим и про то, что у нас с ним были отношения. Аркадий Сергеевич складывает два и два, вздыхает и говорит:

– Душевные терзания, друг мой, это, конечно, хорошо… Ну то есть не хорошо… Но куда деваться? Ты это… Отвлекись давай. Займи что ли себя чем-нибудь. Про науку хотя бы вспомни. Это, знаешь ли, помогает… У вас с братом куча статей за последние годы вышла. Написал бы докторскую что ли…

– Какую докторскую? Зачем?

– Обычную, Денис, докторскую. Или необычную. Это уж как сам захочешь. А затем, что пригодится. Докторская, знаешь ли, никогда лишней не бывает.

– Я подумаю, – растерянно отвечаю я.

– Да, ты подумай, Денис, подумай. С внедрением я тебе, если что, помогу. И с оппонентами тоже.

Когда я возвращаюсь домой, я задумываюсь над словами декана. Может и правда наукой заняться? Не только же бухать.