О доцентах с любовью

Достаю все наши с Эдиком статьи и просматриваю. Материала действительно много. Хватит на докторскую и мне, и Эдику. Ну, брат вряд ли будет этим заниматься, у него семья, времени нет. А я один, и времени у меня полно. В общем, вечером, приняв немного коньяка для просветления мозгов, я достаю Пашину толстовку и долго рассказываю ей о своих творческих планах. Так мы с ней и засыпаем в обнимку.

Паша

Мы с Аликом продолжаем работать в агентстве. Первую неделю мы были под опекой наставников, но потом нас отпустили в свободное плавание. Наставники конечно контролируют нас и дают нам советы, подсказывают что и как делать в разных ситуациях. Но у нас теперь есть свои клиенты, которых мы всё-таки нашли через объявления в газетах и среди тех, кто обратился в агентство во время наших дежурств.

Целыми днями я мотаюсь по городу, показываю квартиры, общаюсь с людьми. В перерывах между этими поездками я сижу в офисе, подбираю клиентам различные варианты, обзваниваю их и опять еду. Когда вечером я приползаю домой, у меня не только болят ноги, у меня всё тело болит.

Я особо не стараюсь, но и халтурить не получается – Светлана Александровна чуть ли ни каждый день требует от меня отчёт по каждому клиенту. Сделок у меня пока не предвидится.

А вот Алику нравится. Он к передвижениям по городу привычный, бегает по клиентам с удовольствием, прям горит на работе. Он даже принял аванс за одну из своих квартир. Не сам, конечно. Никто ему пока это не доверит. Но под руководством своего наставника Алик всё сделал в лучшем виде.

Маринка говорит, что по вечерам, после работы, Алик изучает в интернете всякие материалы о риэлторской деятельности, читает какие-то юридические форумы, купил ещё несколько блокнотов и прям целые лекции в них пишет.

Ну что сказать? Я за него рад! И за сестру свою тоже.

Только вот за себя не рад. Я по-прежнему каждую свободную минуту думаю о Дэне и очень тоскую по нему.

Из моих снов и из моих мыслей исчез Ярик. Теперь в моих снах Дэн занимается сексом не с ним, а со мной. Он опять целует меня, шепчет слова любви мне. Мои сны становятся всё жарче и жарче. После них по утрам мне приходится снимать напряжение в ду́ше. И если бы детские страшилки были правдой, мои ладони давно покрылись бы мозолями.

Сентябрь

Денис

Пашины цветы чувствуют себя прекрасно. Они выглядят также, как выглядели, когда Павлик их бросил. Их и меня. Но сейчас про них. Я теперь точно знаю название каждого цветка и не сверяюсь с интернетом, чтобы вспомнить для кого какой график полива предпочтителен и кого и чем удобрять. Блин, я что теперь тоже эколог?

Начался новый учебный год. На Пашино место я взял девушку. Ту, которая подавала документы на конкурс в прошлом году. В этот раз она опять была в списке претендентов, и я выбрал её. Нормальная оказалась девчонка. С парнями моими сразу подружилась, с Аллой Анатольевной нашла общий язык. Всё хорошо, в общем.

Аркадий Сергеевич жалуется на здоровье. Говорит, что ему всё надоело, и он хочет на пенсию.

На днях он вызвал меня к себе, запер дверь и налил в рюмки коньяк. На мои возражения, что я за рулём, он сказал:

– Ещё утро. До вечера проветришься.

Мы выпили.

– Понимаешь, Денис, уйти я хочу. На покой. А ты чтобы вместо меня. Хорошо ты будешь тут смотреться, на моём месте. И на месте главное будешь. Самое место тебе тут. Ты ведь докторскую пишешь?

Я обалдел от его слов, поэтому тупо ответил:

– Пишу.

Ну я и правда её пишу.

– Это хорошо. Докторская, конечно, декану не особо нужна. Но всё равно хорошо. Давай я тебя со следующего месяца одним из своих замов сделаю, а? Полина в декрет как раз уходит. Войдёшь в курс дела… А на будущий год и заменишь меня. Я там наверху поговорил, они не против.

Что мне было ему сказать? Зам так зам. Согласился, в общем, с октября стать его замом. К тому же Аркадий Сергеевич сказал, что большую часть работы я смогу выполнять в своём кабинете на кафедре.

Эдик пытается меня всячески развлекать. Таскает по барам после работы. Один раз даже в театр повёл. Но я там демонстративно заснул посреди спектакля, чтобы Эдику не пришло в голову повторить подобный выход в свет. Вот с Пашей я бы пошёл в театр. Интересно, почему мы с ним не ходили в театр? Я бы взял Павлику за руку в темноте во время спектакля. Или положил бы руку ему на коленку. Я был бы самым счастливым человеком. Но Паши со мной нет. Поэтому я самый несчастный.

Устав наблюдать мои страдания, Эдик однажды предложил мне сходить в гей-клуб:

– Дэн, ну снимешь там кого-нибудь! Ну что ты киснешь?

Я его чуть не убил!

Да, он помнит, что, когда я пытался забыть Ярика, я трахал всё что движется. Один раз спьяну даже девицу домой притащил. Но у меня с ней ничего не получилось. Она ушла от меня матерясь и громко хлопнув дверью.

А вот Пашу я забывать не хочу. Я как изощрённый мазохист, оставаясь один по вечерам, достаю из своей памяти воспоминание за воспоминанием и прокручиваю их. Все наши разговоры, все наши признания, все наши поцелуи, все наши… В общем, единственное, что я сейчас трахаю, это мой кулак.

Паша