О, этот вьюноша летучий!

Фрол не успел опомниться, как оказался с непривычной европейской шпагой в руке перед вооруженным карлой. Он бросился было вперед, как вдруг увидел вместо любезной личности кошачью рожу, а неимоверно удлинившаяся шпага в маленькой руке прижала его к стене и острием приблизилась к горлу.

– Я тебе помогу, Фрол, но и ты, когда надо будет, не забудь Калиостро…

Ярчайшим и прекраснейшим днем в Олександровской слободе царь наблюдал учение войска. Царь сидел на помосте в легком троне, шевелил под мантией босыми ногами, а вокруг прели в своих шубах приближенные бояре и среди них, конечно, Нардин-Нащокин и Кукинмикин.

Мимо помоста под свист флейты и барабан маршируют ландскнехты Шпиц-Бернара.

– Изрядно, изрядно иноземное войско, – доволен царь. – Паче, что накладно, одначе изрядно… Прибавить каждому по червонцу.

– Рехтс! – кричит капитан. – Напра-во, шмуциг хунды!

И вдруг строй сметался, солдаты поворачивались вразнобой, кто вправо, кто влево, наталкивались друг на друга, тупо топтались на месте.

– Линкс! – вопит капитан. – Лево-лево, грязные пферды! – Это еще больше усиливает путаницу.

– Увы, августейший, сии воины не знают, где право, где лево, – говорит царю Нардин-Нащокин.

– А кто это знает? – досадливо морщится царь. – Мои стрельцы не знают, свейские кирасиры не знают, турчатина янычарская и вовсе…

Вдруг какие-то иные звуки возникают на площади, и под резкие трели дудок появляется четко шагающий отряд во главе с неизвестным капитаном. Капитан этот очень роскошен в черных кудрях, золотом панцире и страусовых перьях.

– Кто таков? – спрашивает царь.

Бояре недоуменно переглядываются.

Отряд подошел к самому помосту.

– Сено! – кричит капитан, взмахивая шпагой.

Отряд четко поворачивается направо.

– Солома!

Отряд поворачивается налево.

Среди бояр возникло восхищенное изумление.

– Посмотрите-ка, бояре, – загалдели они, теснясь, – какой перед нами отряд мушкетерский явился! К дружным лихим поворотам вельми изрядно горазд! Сено на левых плечах, а на правых обратно солома! Лучших в Центральной Европе, право, не сыщешь солдат!

Царь (небрежно играя скипетром, как бы между прочим):

Пущай предстанет он пред наши очи,
Сей неизвестный, но приятный нам…

НЕИЗВЕСТНЫЙ (салютуя царю шпагой, подметая перьями шляпы землю):

Зная «право», знав «лево»,
Их марширт под барабан!
Я из города Генева
Мушкетерский капитан.

На полях Европы

Канонадный жар,
Кони мчат галопом,
Гутен таг, майн цар!

Капитан Бомбардус Кролли

Очень шибко знаменит,
Съем противника без соли,
Если хочет московит.

На полях Европы

Канонадный жар,
Кони мчат галопом,
Гутен таг, майн цар!

ЦАРЬ (он очень доволен):

Пускай баталий тут же разыграют
Сей капитан и энтот… Шпиц-Бернар!

Бомбардус Кролли и посрамленный полярный граф тут же вскинули клинки и побежали выравнивать свои отряды. Шпиц выравнивал плетью да зуботычинами, а Кролли взмахами кружевного платочка.

И вот наконец построились фронт к фронту. Полк Шпиц-Бернара поднял уже ружья для страшного залпа, а геневец все стоял с табакерочкой, все понюхивал да почихивал изячно.

Вдруг он размахнулся и бросил табакерку к бернаровским рядам. Тут же из красивой вещицы повалил густой пар и оба войска скрылись в белом тумане.

Когда туман рассеялся, с помоста увидели, что шпиц-бернарцы ползают по земле или валяются в мерзейших позах, а отряд Бомбардуса стройными рядами надвигается на них с тыла.

Бояре (в восторге и возбуждении):

– Чудно разыгран баталий! С эдаким капитаном завтра персидскому шаху надо войну объявлять!

Заметив восхищение бояр и веселый гогот царя, посрамленный, в рваном платье Шпиц-Бернар бросается со шпагой на Бомбардуса Кролли. Начинается поединок. ШПИЦ-БЕРНАР (раскаляясь и шипя):

Господа мои, поверьте —
Это шмуциг шарлатан!
Нанижу его на вертел,
Будет жареный кабан!

БОМБАРДУС КРОЛЛИ (усмехаясь):

Сколько злости, сколько пыла!
Шнель цум тойфель, камарад!
Заварю тебя на мыло,
Будет баня для зольдат!

Граф нападал яростно, и капитану пришлось туго. Он с трудом отбивал удары, несколько раз падал в грязь и порвал камзол.