o f2be50149fb33788

опаснее. Они порождение полуживотных-славян и диких зверских

азиатских племён. Не пытайтесь выводить для них ваших

психотипических формул. У них нет психотипа. Эти существа

опасны своей непредсказуемостью. Их страна ловушка для

цивилизованной армии. Единственное, что они заслуживают это

тотальное уничтожение." - Кранке от избытка чувств даже зашёлся

в припадке нервного кашля.

Однако, прошу прощения, мсье Штинкер. Я слишком отвлёкся от

происходившего тогда на борту "Брунгильды". Его высочество

лично обратился к стоящим в ожидании своей участи пленникам: "

Во имя Аллаха всемилостивого и милосердного мы даём вам,

презренным убийцам истинных мусульман возможность умереть

не от сабли палача, а подобно воинам , сражаясь в бою. Если вы

проявите надлежащую доблесть, то даю слово правителя: ваши

останки будут переданы вашим родственникам. Я всё сказал.

Увидите преступников, снимите с них оковы их и приготовьте к

ритуалу." После того, как увели пленников Его высочество нажал

кнопку и открылся уже знакомый вам Штинкер обзорный

иллюминатор. Наша субмарина лежала на грунте, белом

коралловом песке с кустиками разноцветных актиний. Мы

находились в южной части Красного моря на небольшой глубине.

Судя по количеству и внушительным размерам самых

разнообразных акул, здесь находилось что-то вроде акульей

фермы. Подозреваю, что некоторые экземпляры, например

тигровые или акулы-молоты были доставлены из Индийского и

даже Тихого океанов.

240

Через четверть часа из шлюзовой камеры "Брунгильды", пардон

"Джуманы", озираясь в панике, неумело выплыли трое давешних

бородачей. На них было оснащение лёгких аквалангистов с

одиночным аквалангом у каждого. Кроме того на поясах висели в

ножнах длинные ножи-пики. Двое из них, завидев кишевших

вокруг морских монстров, начали метаться в животном ужасе.

Однако самый старший,седобородый повелительным жестом

остановил их метания и жестами же велел обнажить клинки и

держаться как можно ближе друг к другу. Тут я заметил, что у

каждого имеются небольшие надрезы на предплечье из которых

маленькими облачками в воде вились еле заметные кровавые

дорожки. Компания хищных созданий, почуяв желанный запах

принялась кружить вокруг обречённых аквалангистов и уже через

минуту тупомордая белая акула первой атаковала самого молодого

преступника. Его ответный выпад оказался на редкость удачным.

Клинок-пика вошёл прямо в глаз морской убийце, повредив какой-

то важный нерв. Зубастая тварь, явно потеряв ориентацию в

пространстве, принялась хаотично вращаться юлой вокруг

собственной оси.

Её подельники тут же оставили людей в покое и принялись

терзать свою несчастливую подругу. Вода окрасилась бурым, а

бывшие сотоварищи по разбою, отталкивая друг друга, рвали на

части тело несчастной ещё живой товарки. Через пару минут от

двухсот килограммовой туши не осталось и следа. Ещё через

минуту осел густой кровавый туман и банда разноплеменных акул

вновь стала проявлять пристальный интерес к людям. Лимит удачи

для них видимо подходил к концу. Особенно опасны оказались

твари средних размеров. Пока аквалангисты сражались с

крупными тигровыми и голубыми хищницами, средние особи как

шакалы подкрадывались к незащищенным ногам людей и по

волчьи на лету отхватывали изрядные куски человеческой плоти.

Кровавый туман густел, ухудшая видимость и тут через какое-то

отверстие в субмарине выплеснулась зелёная струйка какой-то

жидкости, мгновенно осветлив воду и сделав кровь прозрачной.

Люди быстро слабели и вскоре рука одного из них вместе с

клинком исчезла в пасти уродливой головы акулы-молота. Вот и

второй аквалангист перестал сопротивляться смерти, потеряв

сознание и его безвольное тело было мгновенно растерзано

алчными трёхрядными зубами.

241

Старший из приговорённых каким-то чудом ещё держался, но вот

и он из последних сил, улучив момент, пока пёстрая свора была

занята телами его товарищей повернулся к огромному обзорному

иллюминатору. Седобородый, как бы с презрением выплюнул

загубник, сдёрнул маску и медленно, словно жестом сулящим

смерть зрителям по ту сторону мощного стекла, перерезал себе

глотку остриём пики, словно символически завершая этот акулий

пир.

Я с трудом заставил себя наконец отвернуться от этого

кошмарного, но завораживающего зрелища. Кранке я увидел

примерно таким, каким вы его описывали, Штинкер, рассказывая о

катастрофе в Северном море. Глаза стеклянные, изо рта слюна. Но

мой повелитель, мой августейший кузен оказывается всё это время

стоял спиной к зрелищу. Он с интересом рассматривал

остановившиеся глаза своего приятеля Людвига. Когда я упомянул