О! Как ты дерзок, Автандил!

Ну да, конечно, так дышать могло только море, которого он еще никогда в своей жизни не видел. Мальчику было девять лет, и родители первый раз взяли его с собой на юг. У мальчика часто болело горло. Родители говорили, что морская вода вылечит ангину, потому что в морской воде много йода. Они прилетели из тех мест, где бородатые мужики не ходят в ресторан с буквой «М» на фасаде. Буровики едят замороженную рыбу с ножа, строганину, и месяцами не видят трамваев. Они летают на вертолетах и качают из тундры нефть. Может так статься, что половина из них – те самые дембеля, которые раньше учились в колледже Переверзиса и слушали папины рассказы про Римскую империю. Особенно мальчик любил слушать про бесстрашного гладиатора Спартака и великого кесаря – Цезаря. Цезарь победил Спартака. И подавил восстание рабов. Мальчик так думал. На самом деле Спартака разбил другой римский полководец – Марк Лициний Красс[4].

Стараясь не скрипеть раскладушкой, мальчик встал и в окно увидел рассвет.

Седая дымка накрыла пляжи, лежаки, похожие на белых жуков, блестящих от капелек росы. И кажется, всю страну, в которую они приехали вчера поздно вечером по горам, дымка накрыла тоже. Страна называлась Абхазия. Папа много читал про Абхазию еще перед поездкой. И в самолете все время им рассказывал. Про Колхиду и золотое руно. Про мандариновые рощи и ущелье «Каменный мешок». Энциклопедист и умница. Мальчик удивлялся: как он столько запоминает?!

Мама радовалась и кричала:

– В море, мужички! Прямо с утра в море! Слышите, шумит?!

Отец предлагал:

– Давай сразу, Тамара! По стакану «изабеллы» за приезд. И в море!

Мама возражала:

– Устали ведь с дороги, Коля… Лучше завтра с утра.

Не было случая, чтобы мама сразу согласилась с папой.

Снег в их городке выпадал уже в конце августа – начале сентября. Мальчик всегда знал, когда выпадет снег. Он ночью засыпал и сам себе говорил: «Сегодня ночью пойдет снег». Он почему-то знал заранее. Так оно и случалось. Мальчик еще ни разу не ошибся. Папа начинал греметь креплениями и лыжными палками с кольцами. Свечкой он натирал лыжи:

– По первому снежку… Да боже ты мой!

Мама скептически улыбалась:

– По первому снежку ангина обеспечена…

Она напоминала, что у мальчика слабый иммунитет.

Мальчик не знал, пошли родители ночью купаться или нет?

Их широкая кровать стояла в глубине комнаты. У них-то с иммунитетом все было в порядке. Чего же не искупаться ночью!

Мальчик переживал, что родители часто ссорятся из-за него.

От терраски до шипящей полосы прибоя было не больше ста метров. Ну может, двести. Он пошел босиком. По крупной гальке шагать оказалось трудно. И он шагал на цыпочках. Волны шипели и лопались белыми пузырьками. Так шипит кока-кола, когда наливаешь ее в стакан. Папа пить кока-колу не разрешал. Он считал ее вредным для желудка напитком. Булочку из веселого ресторана называл ватной, а трансформеров обзывал уродиками. Мальчик с мамой тайком бегали на вокзал, с удовольствием ели горячие гамбургеры, запивая кока-колой. Картонная коробка мальчика пополнялась очередным трансформером. Папа вечером перебирал игрушки:

– Опять в «Макдоналдс» пробирались, белорусские партизаны?

Мама родилась в городе Витебске, на родине великого художника Марка Шагала. Папа сказал, что Шагал родился полумертвым. Как это? Мальчик думал, что «шагал» – это такой солдат, «аты-баты, шли солдаты». А имя у него какое? Но переспрашивать не стал. Он негра, когда был совсем маленьким, называл легром. Живого негра он первый раз увидел в Воркуте, куда они ездили с папой на зимние каникулы. Негр был темно-лилового цвета, в унтах и в лисьей шапке. Мальчик, как завороженный, долго смотрел ему вслед. Негр повернулся и показал мальчику язык. Язык был розовый.

Мама кричала с кухни:

– Даже американский президент любит пиццу и гамбургеры!

Папа отвечал:

– А русский и белорусский президенты любят картошку с капустой и квас.