Читаем О-Кичи – чужеземка (Печальный рассказ о женщине) полностью

Сегодня хорошо не получится.

О-Фуку. Не важно, уж как-нибудь. Не могу же я выйти на улицу в таком виде.

Пауза.

О-Кичи. О-Фуку-сан!

О-Фуку. Что?

О-Кичи. Ведь ты мне друг. Расскажи все!

О-Фуку. О ней?

О-Кичи. Да. Давно это у них началось?

О-Фуку. Ну, такие подробности я не знаю…

О-Кичи. С Нового года?

О-Фуку. Похоже на то. Болтать-то стали недавно.

Пауза.

Ну, она-то – отпетая, тут и говорить нечего, но Цуру-сан тоже, доложу я тебе, хорош… Правда, что за мужчинами нужен глаз да глаз… Помнишь, например, того Хьюскэ-сана? Сколько у него было любовниц! То О-Саё-сан, то О-Мацу-сан, и сколько еще других!.. Что с тобой, О-Киттцан? У тебя такое лицо!

О-Кичи (с отсутствующим видом). Ну вот, готово!

О-Фуку. Да? Большое спасибо.

О-Кичи молчит.

Ну а как же насчет того, о чем я тебя просила?

О-Кичи, не отвечая, смотрит в сторону.

Придешь? Это послезавтра, постарайся!..

О-Кичи. Петь? Нет, уволь.

О-Фуку. Что ж, ничего не поделаешь. (Тихонько кладет плату за прическу.) Ну, до встречи… До свидания! Только, пожалуйста, никому не говори, что я тебе рассказала про О-Сай-сан! (Уходит.)

Звучит колокол в храме, возвещающий полдень.

Цурумацу (входит). Ух, и проголодался же я! Давай обедать! Рис, рис давай!

О-Кичи продолжает сидеть, не двигаясь.

Слышишь, полдень пробило… Ну же, О-Кичи!

В кухню входит торговец рыбой.

Торговец рыбой. День добрый! Имеется превосходный морской окунь, не желаете?

Цурумацу. Э-э… Нет, сегодня не надо. Как-нибудь в другой раз…

Торговец рыбой. Ну, тогда до свиданья!.. (Хочет уйти, подхватив под мышку свою дощечку.)

О-Кичи. Минутку!

Торговец рыбой. Да?

О-Кичи. Большой у вас окунь?

Торговец рыбой. Да нет, не слишком.

О-Кичи. Тогда дайте половину.

Торговец рыбой. С нашим удовольствием!

О-Кичи. Сделайте одну порцию сасими,[74] остальное – в виде филе. (Идет в кухню, возвращается и подает торговцу тарелку.)

Торговец рыбой. Совсем свеженький… Вот, глядите! (С гордостью показывает куски рыбы, переложенные на тарелку.)

О-Кичи молча принимает тарелку, достает из кошелька деньги и отдает их торговцу. Тот роется в кармане своего фартука, позвякивая монетками, чтобы достать мелочь.

О-Кичи. Сдачу оставьте.

Торговец рыбой. Да?… Хорошо, в следующий раз сочтемся точно. Спасибо! До свиданья! (Уходит.)

О-Кичи перекладывает сасими на маленькую тарелочку и подает Цурумацу.

Цурумацу. Э, да у нас сегодня праздник! С чего это ты вздумала? В полдник мне достаточно риса.

О-Кичи. Зачем так говорить? Ведь я специально для тебя покупала!

Цурумацу. И то сказать, на сасими жаловаться не приходится, но все же…

О-Кичи молча снимает шнурки «тасуки»[75] и пододвигает Цурумацу поднос.

На подносе?… Что-то ты сегодня церемонии развела!..

О-Кичи. Ладно, ешь и не рассуждай!

Цурумацу. И ты давай со мной вместе! До чего свежий!..

О-Кичи. Нет, я не буду.

Цурумацу. Да ведь ты тоже с утра ничего не ела…

О-Кичи. Сейчас не хочется.

Цурумацу. Ну кусочек сасими. До чего вкусно, жирно, сил нет! (Протягивает ей рыбу.)

О-Кичи. Нет, не хочу.

Цурумацу. Не хочешь?… (Пожимая плечами, кладет сасими в рот.) Вкуснотища!.. Недаром этот торговец гордится своим товаром. Еще чашечку риса!

О-Кичи накладывает ему рис. К двери дома подходит девушка.

Девушка. Э-э, можно причесаться?

О-Кичи. Извините. Сегодня никак нельзя…

Девушка. Тогда можно я приду завтра утром?

О-Кичи. Ах, знаете… Нет, в ближайшее время никак…

Девушка. Вот неудача!.. (Уходит, что-то недовольно бормоча.)

Цурумацу. Отчего ты не хочешь ее причесать?

О-Кичи. Не хочу, да и все!

Цурумацу. Но почему же?… Налей-ка чаю!

О-Кичи. А еще риса? Ты съел всего две чашки.

Цурумацу. Пока хватит. Наелся.

О-Кичи. Съешь еще! Ведь сегодня я в последний раз тебе подаю!

Цурумацу. Что такое?!

О-Кичи. Цуру-сан, я решила с тобой расстаться. По-хорошему, мирно.

Цурумацу. Что за глупости ты болтаешь?

О-Кичи. После моего ухода в доме останется все в порядке. Остальную рыбу я положила в соус, так что на сегодняшний вечер и на завтра, на утро, у тебя есть что кушать. Ну а дальше сами распоряжайтесь, как вам понравится.

Цурумацу. Послушай, О-Кичи, о чем ты толкуешь? Я не понимаю.

О-Кичи. Сегодня я трезвая, так что слушай меня очень внимательно.

Цурумацу. Это какое-то недоразумение! Ты что-то не так поняла!..

Перейти на страницу:

Все книги серии Японская драматургия

Шелковый фонарь
Шелковый фонарь

Пьеса «Шелковый фонарь» представляет собой инсценировку популярного сюжета, заимствованного из китайской новеллы «Пионовый фонарь», одной из многочисленных волшебных новелл Минской эпохи (1368 – 1644), жанра, отмеченного у себя на родине множеством высокопоэтичных произведений. В Японии этот жанр стал известен в конце XVI века, приобрел широкую популярность и вызвал многочисленные подражания в форме вольной переработки и разного рода переложений. Сюжет новеллы «Пионовый фонарь» (имеется в виду ручной фонарь, обтянутый алым шелком, похожий на цветок пиона; в данной пьесе – шелковый фонарь) на разные лады многократно интерпретировался в Японии и в прозе, и на театре, и в устном сказе. Таким образом, пьеса неизвестного автора начала ХХ века на ту же тему может на первый взгляд показаться всего лишь еще одним вариантом популярного сюжета, тем более что такой прием, то есть перепевы старых сюжетов на несколько иной, новый лад, широко использовался в традиционной драматургии Кабуки. Однако в данном случае налицо стремление драматурга «модернизировать» знакомый сюжет, придав изображаемым событиям некую философскую глубину. Персонажи ведут диалоги, в которых категории древней китайской натурфилософии причудливо сочетаются с концепциями буддизма. И все же на поверку оказывается, что интерпретация событий дается все в том же духе привычного буддийского мировоззрения, согласно которому судьба человека определяется неотвратимым законом кармы.

Автор Неизвестен

Драматургия
Красильня Идзумия
Красильня Идзумия

В сборник входят впервые издаваемые в русском переводе произведения японских драматургов, созданные в период с 1890-х до середины 1930-х гг. Эти пьесы относятся к так называемому театру сингэки – театру новой драмы, возникшему в Японии под влиянием европейской драматургии.«Красильня Идзумия – прямой отклик на реальные события, потрясшие всю прогрессивно мыслящую японскую интеллигенцию. В 1910 году был арестован выдающийся социалист Котоку Сюсуй и группа его единомышленников, а в январе 1911 года он и одиннадцать его товарищей были приговорены к казни через повешение (остальные тринадцать человек отправлены на каторгу) по сфабрикованному полицией обвинению о готовившемся покушении на «священную императорскую особу». Излишне говорить, что «Красильня Идзумия», напечатанная в журнале «Плеяды» спустя всего лишь два месяца после казни Котоку, никогда не шла на сцене, хотя сам Мокутаро Киносита впоследствии утверждал, что его единственной целью при написании пьесы было передать настроение тихой предновогодней ночи, когда густой снегопад подчеркивает мирную тишину и уют старинного провинциального торгового дома, так резко контрастирующий с тревогами его обитателей. И все же, каковы бы ни были субъективные намерения автора, «Красильня Идзумия» может считаться первой попыткой национальной драматургии вынести на подмостки нового театра социальную проблематику Японии своего времени.

Мокутаро Киносита

Драматургия / Стихи и поэзия
Загубленная весна
Загубленная весна

В сборник входят впервые издаваемые в русском переводе произведения японских драматургов, созданные в период с 1890-х до середины 1930-х гг. Эти пьесы относятся к так называемому театру сингэки – театру новой драмы, возникшему в Японии под влиянием европейской драматургии.Одной из первых японских пьес для нового театра стала «Загубленная весна» (1913), написанная прозаиком, поэтом, а впоследствии и драматургом Акита Удзяку (1883–1962). Современному читателю или зрителю (в особенности европейскому) трудно избавиться от впечатления, что «Загубленная весна» – всего лишь наивная мелодрама. Но для своего времени она и впрямь была по-настоящему новаторским произведением, в первую очередь хотя бы потому, что сюжет пьесы разворачивался не в отдаленную феодальную эпоху, как в театре Кабуки, а в реальной обстановке Японии десятых годов.Конфликт пьесы строился на противопоставлении чистого душевного мира детей, девочки и мальчика, из обеих семей несправедливому, злобному миру взрослых, разделенных непримиримой враждой, что и дало, вероятно, основание критике провести аналогию между этой пьесой и… «Ромео и Джульеттой» Шекспира. Любопытно отметить, что в годы реакции во время второй мировой войны «Загубленная весна» была запрещена к исполнению, так как якобы искажала «дух солидарности», обязательный для соседей, а тема чисто детской любви, зарождающейся между двенадцатилетним Фудзиноскэ, сыном аптекаря, и четырнадцатилетней Кимико, дочерью податного инспектора, была сочтена неуместной сентиментальностью и попросту вредной.

Акита Удзяку

Драматургия / Стихи и поэзия

Похожие книги

Лондон бульвар
Лондон бульвар

Митч — только что освободившийся из тюрьмы преступник. Он решает порвать с криминальным прошлым. Но его планы ломает встреча с Лилиан Палмер. Ранее известная актриса, а сегодня полузабытая звезда ведет уединенный образ жизни в своем поместье. С добровольно покинутым миром ее связывает только фанатично преданный хозяйке дворецкий. Ситуация сильно усложняется, когда актриса нанимает к себе в услужение Митча и их становится трое…Кен Бруен — один из самых успешных современных авторов детективов, известный во всем мире как создатель нового ирландского нуара, написал блистательную, психологически насыщенную историю ярости, страсти, жестокости и бесконечного одиночества. По мотивам романа снят фильм с Кирой Найтли и Колином Фарреллом в главных ролях.

Кен Бруен

Детективы / Криминальный детектив / Драматургия / Криминальные детективы / Киносценарии