Читаем О-Кичи – чужеземка (Печальный рассказ о женщине) полностью

О-Сай. Ах, как красиво! Спасибо! (Кладет деньги и встает, собираясь уходить.)

О-Кичи (курит трубк[73] у). Вам спасибо!

О-Сай. Прошу прощения, О-Фуку-сан!

О-Фуку. До свиданья.

О-Сай уходит.

О-Фуку. Сегодня у тебя оригинальная гостья!

О-Кичи. Кто, она?

О-Фуку. Угу.

О-Кичи. Хорошая у меня работа!.. Вот и ты заглянула, и она… В такую даль, из-за реки пришла!

О-Фуку. Но у тебя же полно работы и нет нужды в новых клиентах!

О-Кичи. Да, конечно, но знаешь, все равно приятно, когда еще одной клиенткой больше! (Откладывая трубку.) Hу, начнем! (Распускает волосы О-Фуку и начинает причесывать.)

О-Фуку. У меня к тебе просьба.

О-Кичи. Что такое?

О-Фуку. По правде сказать, сегодня я пришла не столько ради прически, сколько затем, чтобы поговорить с тобой… Ты ведь знаешь, наш дом уже совсем готов. Послезавтра – новоселье. Ну а праздник хочется отметить как можно торжественней. Все просят, чтобы ты непременно спела!

О-Кичи. Спасибо, но это невозможно.

О-Фуку. Почему?

О-Кичи. Я решила не выступать на праздниках.

О-Фуку. Ну, не говори так, обязательно приходи! А то мне достанется, скажут, не сумела уговорить…

О-Кичи. Право, мне очень жаль, но если я пойду, это может опять плохо кончиться. Поэтому я отказываюсь бывать там, где пьют. Стоит мне хоть малость захмелеть, и я сама не помню, что говорю, что делаю… Потом я готова умереть от стыда.

О-Фуку. Но ведь можно же не пить так много.

О-Кичи. Не получается. В конце концов всегда выпьешь лишнего… Вот и минувшей осенью я очень провинилась, пришлось потом горько каяться… С того случая я раз и навсегда покончила с сакэ. Удалось взять себя в руки, так что не уговаривай!

О-Фуку. Но хотя бы только спеть!..

О-Кичи. Нет.

О-Фуку. Столько людей мечтают тебя послушать! Неужели: тебе не хочется? Ведь о тебе даже песню сложили – «Неясный голосок О-Кичи…» Иметь такой прекрасный: голос и не петь…

О-Кичи. О-Фуку-сан, я больше не гейша. Я – парикмахерша, и другой работы мне не надо!

О-Фуку. Вот несчастье!..

О-Кичи. А я считаю, что мне лучше всего как можно старательнее заниматься этим делом!

О-Фуку. Вот как? Ну, знаешь, дорожить работой – это, конечно, очень похвально, но причесывать такую женщину, как эта…

О-Кичи. О чем ты?

О-Фуку. Да нет, ни о чем.

О-Кичи. В твоих словах какой-то намек… Сказки яснее!

О-Фуку. Ничего я не знаю.

О-Кичи. Нет, знаешь, иначе не говорила бы. Если не скажешь… Если не скажешь…

О-Фуку. Ай, больно! Не дергай так, больно ведь!

О-Кичи. Будешь говорить?! (Делает вид, что собирается снова дернуть О-Фуку за волосы.)

О-Фуку. Перестань! Вот, право, незадача…

О-Кичи. Мы же с тобой подруги. Как же ты можешь от меня скрывать…

О-Фуку. Я давно уже хотела… Слишком уж тебя жаль… Но понимаешь, в таких делах неизвестно что лучше – сказать или промолчать…

О-Кичи. Не беспокойся. Говори!

О-Фуку. Хорошо, только… (Прислушивается к шуршанию рубанка в мастерской.)

О-Кичи. Там не слышно. Не бойся.

О-Фуку (понизив голос). Слушай, когда ты ее причесывала, то ничего не заметила?

О-Кичи. Когда причесывала?…

О-Фуку. Да, это она, та самая, что делала сейчас у тебя «Лепесток гингко»… Разведенная женщина – это и впрямь опасно!.. Она и есть. Ой, больно!.. О-Киттцан!

О-Кичи (машинально продолжает натягивать волосы О-Фуку). Ну, что?

О-Фуку. Не тяни же ты так!

О-Кичи. Ах, прости… Значит, я причесывала женщину, укравшую у меня мужа? Какая же я дура! А я-то ничего не подозревала, старалась…

О-Фуку. Правда, правда, такую наглую женщину поискать!

О-Кичи. Спасибо. Хорошо, что ты мне сказала. Я и сама в последнее время частенько замечала – что-то неладно, но все-таки не думала, что мой муж… Мне казалось – уж он-то никогда… Так, понятно! Теперь я многое понимаю! (Как будто лишившись сил, роняет гребень.)

О-Фуку. Что с тобой?

О-Кичи внезапно отходит и присаживается возле жаровни.

Что с тобой, О-Киттцан?

О-Кичи. Ничего, затянусь разок.

О-Фуку. Курить?… Но ты же только начала меня причесывать… Закончи прическу, тогда кури себе на здоровье!

О-Кичи (с сердцем стучит трубкой о край жаровни). Ну что за спешка? Сейчас!

О – Фуку. Нет, все-таки не следовало рассказывать… Конечно, я тебя понимаю!.. Действительно… Как бы это сказать… Нехорошо…

О-Кичи. Ах, помолчи ты немного… Хватит! (Курит, глубоко затягиваясь.)

Пауза.

О-Фуку (не выдерживает). Вот горе-то! Что же мне делать? (Заглядывает в зеркало, перебирая пряди волос.) Не я же его у тебя украла! О-Киттцан, ну приди в себя!..

О-Кичи (внезапно отбрасывает трубку). Ладно, давай причешу!

О-Фуку. Подойти к тебе?

О-Кичи. Так и быть!

О-Фуку садится перед О-Кичи.

Перейти на страницу:

Все книги серии Японская драматургия

Шелковый фонарь
Шелковый фонарь

Пьеса «Шелковый фонарь» представляет собой инсценировку популярного сюжета, заимствованного из китайской новеллы «Пионовый фонарь», одной из многочисленных волшебных новелл Минской эпохи (1368 – 1644), жанра, отмеченного у себя на родине множеством высокопоэтичных произведений. В Японии этот жанр стал известен в конце XVI века, приобрел широкую популярность и вызвал многочисленные подражания в форме вольной переработки и разного рода переложений. Сюжет новеллы «Пионовый фонарь» (имеется в виду ручной фонарь, обтянутый алым шелком, похожий на цветок пиона; в данной пьесе – шелковый фонарь) на разные лады многократно интерпретировался в Японии и в прозе, и на театре, и в устном сказе. Таким образом, пьеса неизвестного автора начала ХХ века на ту же тему может на первый взгляд показаться всего лишь еще одним вариантом популярного сюжета, тем более что такой прием, то есть перепевы старых сюжетов на несколько иной, новый лад, широко использовался в традиционной драматургии Кабуки. Однако в данном случае налицо стремление драматурга «модернизировать» знакомый сюжет, придав изображаемым событиям некую философскую глубину. Персонажи ведут диалоги, в которых категории древней китайской натурфилософии причудливо сочетаются с концепциями буддизма. И все же на поверку оказывается, что интерпретация событий дается все в том же духе привычного буддийского мировоззрения, согласно которому судьба человека определяется неотвратимым законом кармы.

Автор Неизвестен

Драматургия
Красильня Идзумия
Красильня Идзумия

В сборник входят впервые издаваемые в русском переводе произведения японских драматургов, созданные в период с 1890-х до середины 1930-х гг. Эти пьесы относятся к так называемому театру сингэки – театру новой драмы, возникшему в Японии под влиянием европейской драматургии.«Красильня Идзумия – прямой отклик на реальные события, потрясшие всю прогрессивно мыслящую японскую интеллигенцию. В 1910 году был арестован выдающийся социалист Котоку Сюсуй и группа его единомышленников, а в январе 1911 года он и одиннадцать его товарищей были приговорены к казни через повешение (остальные тринадцать человек отправлены на каторгу) по сфабрикованному полицией обвинению о готовившемся покушении на «священную императорскую особу». Излишне говорить, что «Красильня Идзумия», напечатанная в журнале «Плеяды» спустя всего лишь два месяца после казни Котоку, никогда не шла на сцене, хотя сам Мокутаро Киносита впоследствии утверждал, что его единственной целью при написании пьесы было передать настроение тихой предновогодней ночи, когда густой снегопад подчеркивает мирную тишину и уют старинного провинциального торгового дома, так резко контрастирующий с тревогами его обитателей. И все же, каковы бы ни были субъективные намерения автора, «Красильня Идзумия» может считаться первой попыткой национальной драматургии вынести на подмостки нового театра социальную проблематику Японии своего времени.

Мокутаро Киносита

Драматургия / Стихи и поэзия
Загубленная весна
Загубленная весна

В сборник входят впервые издаваемые в русском переводе произведения японских драматургов, созданные в период с 1890-х до середины 1930-х гг. Эти пьесы относятся к так называемому театру сингэки – театру новой драмы, возникшему в Японии под влиянием европейской драматургии.Одной из первых японских пьес для нового театра стала «Загубленная весна» (1913), написанная прозаиком, поэтом, а впоследствии и драматургом Акита Удзяку (1883–1962). Современному читателю или зрителю (в особенности европейскому) трудно избавиться от впечатления, что «Загубленная весна» – всего лишь наивная мелодрама. Но для своего времени она и впрямь была по-настоящему новаторским произведением, в первую очередь хотя бы потому, что сюжет пьесы разворачивался не в отдаленную феодальную эпоху, как в театре Кабуки, а в реальной обстановке Японии десятых годов.Конфликт пьесы строился на противопоставлении чистого душевного мира детей, девочки и мальчика, из обеих семей несправедливому, злобному миру взрослых, разделенных непримиримой враждой, что и дало, вероятно, основание критике провести аналогию между этой пьесой и… «Ромео и Джульеттой» Шекспира. Любопытно отметить, что в годы реакции во время второй мировой войны «Загубленная весна» была запрещена к исполнению, так как якобы искажала «дух солидарности», обязательный для соседей, а тема чисто детской любви, зарождающейся между двенадцатилетним Фудзиноскэ, сыном аптекаря, и четырнадцатилетней Кимико, дочерью податного инспектора, была сочтена неуместной сентиментальностью и попросту вредной.

Акита Удзяку

Драматургия / Стихи и поэзия

Похожие книги

Лондон бульвар
Лондон бульвар

Митч — только что освободившийся из тюрьмы преступник. Он решает порвать с криминальным прошлым. Но его планы ломает встреча с Лилиан Палмер. Ранее известная актриса, а сегодня полузабытая звезда ведет уединенный образ жизни в своем поместье. С добровольно покинутым миром ее связывает только фанатично преданный хозяйке дворецкий. Ситуация сильно усложняется, когда актриса нанимает к себе в услужение Митча и их становится трое…Кен Бруен — один из самых успешных современных авторов детективов, известный во всем мире как создатель нового ирландского нуара, написал блистательную, психологически насыщенную историю ярости, страсти, жестокости и бесконечного одиночества. По мотивам романа снят фильм с Кирой Найтли и Колином Фарреллом в главных ролях.

Кен Бруен

Детективы / Криминальный детектив / Драматургия / Криминальные детективы / Киносценарии