О ком плачет Вереск

Слышно плескание воды, тихо стрекочут цикады, и кричат ночные птицы, лодка везет ее далеко от проклятого дома. Сначала к парому, а потом меня встретит какая-то женщина по имени Марта и отвезет к себе, через несколько дней, когда поиски прекратятся… Марко считает, что они должны будут прекратиться, я смогу сесть на самолет и улететь в Рим, там с фальшивыми рекомендационными письмами я должна устроиться на работу. Теперь я Маргарита Варская, мне девятнадцать, и я — круглая сирота, выпускница католической школы-интерната, ищу работу гувернанткой. Марко позаботился обо всем. Не знаю, как столько информации и знаний умещалось в его умной, курчавой голове. Мой побег можно было назвать идеальнейшей авантюрой. Меня не найдут даже собаками. Потому что я выехала в мусорном баке в костюме из полиэтилена. А искать будут у ручья, где кто-то из преданных Марко людей разбросает мою одежду, чтобы запутать ищеек Сальваторе. Он должен будет решить, что я переплыла ручей и скрылась в рыбацкой деревне, а я тем временем буду уже очень далеко. И когда Паук поймет, что его обвели вокруг пальца… я исчезну навсегда. И, нет, я не выйду на связь с Марко, как обещала. Я не поеду туда, куда он советовал ехать. У меня совершенно другие планы. Никто из Мартелли не будет знать, где я.

— Зачем ты все это делаешь, Марко? Он же твой брат?

— Это обязует меня быть на его стороне?

— Не знаю… у меня нет братьев и сестер. И мне всегда казалось, что вы дружны, и что любите друг друга.

— Так и есть. Любим, конечно. Но я так же не хочу, чтобы ты страдала, Вереск. Я хочу, чтоб ты была счастлива. Для меня это важно. Обещай, что, когда приедешь, дашь мне знать, где ты.

— Да, обязательно.

— Я найду способ встретиться с тобой.

— Вначале встань на ноги.

— Я почти на ногах. Не беспокойся обо мне.

— Ты…ты такой добрый. Такой хороший!

Я погладила его по гладко выбритой щеке. Его кожа нежная, как у девушки, и верхняя губа чуть вздернута. В сравнении с Сальвой, Марко очень хрупкий, худой, очки делают его лицо вытянутым и растерянным.

— Позвони мне, Вереск. Обещай.

— Обещаю.

Перед самим побегом я не удержалась… Не знаю, зачем это сделала. Мне хотелось причинить ему боль. Поддеть так, чтоб он застонал, чтобы засочилась кровь. Я оставила ему записку. Он не найдет ее сразу…. А может быть, и не найдет никогда. Но я должна была воткнуть ему булавку в самое сердце, вогнать по самую головку.

Мне не верилось, что на моей ноге больше нет ненавистного браслета, что дом Мартелли остался где-то далеко, в прошлом. Но я не успокоюсь, пока не окажусь на другом краю света, но даже там я не смогу чувствовать себя в безопасности.

Когда я представляла себе, как он меня ищет и не находит, моя душа наполнялась злорадным наслаждением. Я победила. Чертов. Проклятый Паук.

Марта оказалась пожилой глухонемой женщиной с добрыми глазами и очень приятной улыбкой. И я была счастлива, что меня никто ни о чем не спрашивает, ничего не говорит, не сочувствует и не жалеет. Наверное, я проспала все эти два дня. Выходила только, чтобы поесть, попить и снова падала на постель. Марта провела меня на самолет… и, нет, я не полетела в Рим. Я полетела на север Италии. В провинцию Тренто. Там когда-то жила подруга моей матери Бьянка Конте. Они дружили еще со времен иммиграции родителей из России. Мама переписывалась с ней по электронной почте, но всегда неизменно посылала ей настоящие глянцевые открытки по праздникам. Так было принято у русских — слать друг другу открытки. Я шла на почту и заполняла адрес на конверте… я делала это такое бессчётное количество раз, что помнила ее адрес наизусть.

Провинция Тренто встретила меня прохладой, дождем и свежим горным воздухом. А также ощущением, что я каким-то невероятным образом действительно сбежала на другой конец света. Это было полное ощущение возрождения, как будто моя жизнь началась с чистого листа.

Желтое такси домчало меня до маленькой улочки с одинаковыми розоватыми домами и такими же одинаковыми красными черепичными крышами. У каждой калитки звонок, почтовый ящик и табличка с именем хозяина.

Я, недолго думая, позвонила в звонок…

— Нет, деточка. Ты не можешь оставаться здесь. Это слишком опасно, а… Мартелли — страшные люди. Чтоб их накрыли миллионы проклятий. Они могут искать тебя даже здесь. Убийцы… нелюди. Когда-нибудь страшная кара накроет и их.

Бьянка наливала мне чай в маленькую позолоченную чашку и подвигала ко мне блюдце с розовым вареньем. Я макала в него хрустящее слоеное печенье и запивала сладким чаем. Впервые мне было уютно и не страшно и никуда не хотелось уезжать.

— И что мне делать? Мне больше некуда… у меня никого нет.

— Ну вот. Здрасьте. У тебя есть я. И я сделаю для тебя все, что смогу. Ребенок Надежды — это мой ребенок.