О красоте

- Господи Боже, Глория, да все вообще с точностью наоборот! - воскликнул руководитель кафедры социальной антропологии.

Пошел словесный пинг-понг с массой участников: спор охватил зал и уже не нуждался в посредничестве Говарда.

Говард сел и стал слушать. Его главный, наболевший вопрос терялся в чужих темах - то схожих, то утомительно посторонних. Эрскайн, из лучших побуждений, долго и обстоятельно излагал историю борьбы за гражданские права, суть которой, кажется, заключалась в том, что при всей своей приверженности к Конституции, на процессе Брауна против Совета по вопросам образования[[88]] Кипе голосовал бы отнюдь не стороне большинства. Мысль была хорошая, но Эрскайн загубил ее чересчур эмоциональной подачей. Так продолжалось полчаса. Наконец, Джеку удалось перехватить инициативу. И он мягко, но настойчиво спросил Монти, что тот ответит на требование Говарда. И снова Монти отказался предоставить свои лекции.

- Что ж, - отступился Джек, - окончательное решение профессора Кипса нам известно. Однако за нами остается право проголосовать, нужно ли вообще проводить данные лекции. Знаю, Говард, вы изначально хотели не этого, но учитывая обстоятельства… У нас есть такие полномочия.

- Не имею ничего против демократического голосования, на которое у вас имеются права и полномочия, - высокомерно произнес Монти. - Судя по всему, прерогатива решать, кому можно, а кому нельзя свободно высказываться в здешних стенах, всецело принадлежит преподавательскому составу этого факультета.

Говарду оставалось только хмуро кивнуть.

- Кто за? В смысле, за то, чтобы эти лекции проводились без предварительного согласования?

Чтобы подсчитать голоса, Джек надел очки. Это оказалось ни к чему. За исключением горстки сторонников Говарда, все подняли руки.

Ошеломленный, Говард побрел обратно на свое место. По пути он наткнулся на только что вошедшую Зору. Дочь взяла его за руку и заулыбалась, полагая, что он отстрелялся так же успешно, как это намеревалась сделать она. Потом села рядом с Лидди Канталино и положила на колени стопку чистых листов. Озаренная изнутри воинственным светом юности, она выглядела грозно и внушительно.

- К нам, как видите, присоединилась наша студентка, - сказал Джек. - Она хочет обсудить с нами очень, как я понимаю, волнующий ее вопрос, которого, кстати, ранее уже коснулся профессор Кипе, - относительно студентов-вольнослушателей, назовем их так… Но прежде, чем мы приступим, необходимо уделить внимание нашим обычным университетским делам. - Джек взял бумагу, которую выхватила из стопки и положила перед ним Лидди. - Спасибо, Лидди. Публикации! Как всегда, приятные новости. В наступившем году выйдут из печати: в мае - «Ветряные мельницы моего разума: в погоне за мечтой о природной энергии» доктора Дж. М. Уилсо- на (Брэнвейн-пресс); в октябре - «Окрась это в черный цвет*: приключения в минималистичной Америке» доктора Стефана Гийема (издательство Йельского университета); в августе издательство нашего Веллингтонского колледжа выпустит труд профессора Эрскайна Джиджи- ди «Границы и точки пересечения, или Танцы с Ананси**: исследование карибских мифологем»…

Вслушиваясь в этот список грядущих триумфальных публикаций, Говард машинально исчеркал ручкой лист бумаги с двух сторон в ожидании ставшего уже традиционным упоминания его имени.

- Также мы ожидаем… ожидаем, - с тоскливой надеждой произнес Джек, - работу доктора Говарда Белси «Рембрандт лицом к лицу: вопросы к мастеру», дата публикации которой…

- Еще не определена, - подтвердил Говард.

6

В час тридцать двери, наконец, открылись. В дверном проеме образовался предсказанный Джеком Френчем «водоворот»: многие участники собрания спешили протиснуться в узкий проход. Пробираясь в толчее, Говард слушал разговоры: большинство из них вертелось вокруг Зоры и ее удачного выступления. Дочке удалось оттянуть расправу над вольнослушателями на месяц - до следующего собрания. По веллингтонским меркам подобная отсрочка соответствовала внесению поправки в Консти-

* «Paint it black», название песни группы Rolling Stones. ** Одно из важнейших божеств пантеона Западной Африки, любитель розыгрышей.

туцию. Говард гордился дочерью и ее красноречием, но сейчас нужно было скорее отсюда выбраться. Поздравления подождут. Оставив Зору принимать похвалы, он прорвался к выходу. За дверью взял левее и, обогнув толпу шагающих в столовую, свернул в коридор, уводящий прочь от главного вестибюля. По стенам тянулись стеклянные ящики с трофеями: поржавевшими наградами, заскорузлыми грамотами и портретами студентов в старомодной спортивной одежде. Добравшись до конца коридора, Говард привалился к пожарной двери. В здании курить воспрещалось. Он и не собирался, просто хотелось заранее свернуть самокрутку. Похлопав по пиджаку, он с облегчением нащупал в нагрудном кармане золотисто-зеленый сверток. Этот сорт табака продается только в Англии, и на Рождество Говард основательно запасся: купил в аэропорту двадцать пачек. «Ты что, в Новый год решил покончить с собой?» - спросила Кики.

- Вот ты где!