О красоте

Табачный червячок, приютившийся у Говарда на ладони, скакнул на ботинок.

- Ой. - Виктория бросилась его подбирать.

Потом грациозно встала, распрямляя спину позвонок за позвонком, и прямая, как мачта, оказалась совсем рядом.

- Привет, незнакомец.

Она всыпала табак ему в руку. От ее близости ощущался какой-то утробный шок. Они не виделись с того самого дня. С поразительной, типично мужской способностью абстрагироваться от некоторых вещей и событий он почти не думал о Виктории. Смотрел с дочерью старые фильмы, мирно прогуливался с женой, немного поработал над лекциями о Рембрандте. И, с сентиментальной нежностью вспоминая о своей измене, радовался тому, что ему так повезло с семьей. «Виктория Кипе» как отвлеченная идея, как допущение весьма благотворно повлияла на его брак и общее душевное состояние, позволила заново оценить свое счастье. Однако Виктория Кипе не была идеей. Она была живым, реальным человеком. И сейчас она похлопала его по руке и сказала:

- Я искала тебя.

- Ви.

- По какому случаю? - Она потрогала его за лацкан. - А, ну да, собрание факультета. Весьма симпатично. Хотя моего папочку тебе не перещеголять. Дохлый номер.

- Ви.

Она взглянула на него с тем же изумленным выражением, какое он только что видел у ее отца.

- Да?

- Ви, что ты тут делаешь?

Он скомкал бумагу и табак, выбросил в ближайшую УРну.

- Вообще-то, доктор Белси, я тут учусь, - сказала она и приглушенно добавила: - Я пыталась тебе звонить.

Она запустила руки глубоко в карманы его брюк. Говард вытащил их и, схватив девушку за локоть, подтолкнул ее за дверь; там начинались потайные помещения: пожарные лестницы, кладовки, чуланы с щетками и швабрами. Снизу доносилось пыхтение и дребезжание копировального аппарата. Сбежав по ступенькам, Говард заглянул в пролет завивающейся спиралью лестницы. Никого. Аппарат на автопилоте сам выплевывает и скрепляет страницы. Говард медленно вернулся к Виктории.

- Зачем ты пришла? Занятия еще не начались.

- А что? Какой смысл сидеть дома? Я пыталась тебе дозвониться.

- Зря, - сказал Говард. - Лучше не надо.

Сюда, в этот убогий лестничный колодец, свет пробивался через два зарешеченных окна, наводя на мысли одновременно о тюрьме и о воздушном просторе, и Говард не к месту подумал о Венеции. Солнечные лучи выразительно освещали лицо девушки - скульптурную композицию из линий и плоскостей. И Говард вдруг ощутил эмоциональный порыв, какого не испытывал, - до этого момента точно.

- Просто забудь обо мне, обо всем, что было. Очень тебя прошу.

- Говард, я…

- Нет, Ви, это было безумством, - сказал он, беря ее локти. - Все кончено. Это было безумством.

Несмотря на свой панический страх, Говард не смог удержаться от смакования этой драматической сцены; его будоражил сам факт участия в подобной драме, эти прятки, приглушенные голоса, вороватые прикосновения, совсем как в заповедной юности. Но Виктория отодвинулась и скрестила руки на упругом, как барабан, девичьем животе.

- Хм, вообще-то я насчет сегодняшнего вечера, - ядовито сказала она. - За тем тебе и звонила. Сегодня ужин в Эмерсоне, забыл? Мы должны были идти вместе. Я тебя не под венец тащу, почему твои родные вечно думают, что кто-то хочет за тебя выскочить? Просто хотела спросить, не передумал ли ты. Неохота сейчас бегать искать кого-то другого. Боже… Мне неловко. Забудь.

- Ужин в Эмерсоне? - переспросил Говард.

Дверь на лестницу открылась. Говард вжался в стену,

Ви прильнула к балясине. Мимо них прошел паренек с рюкзаком и, миновав копировальный аппарат, скрылся за дверью, ведущей неведомо куда.

- Ты много о себе воображаешь, - скучающим тоном сказала она, и Говарду сразу вспомнился тот день в ее будуаре. - Вопрос-то простой. И знаешь что, не заносись. Я и не собиралась бежать с тобой на край света. Не настолько ты хорош.

От этих слов в их душах на мгновение взметнулся осадок, но взметнулся как-то вяло - так, легкая муть. Они совсем друг друга не знали. С Клер было иначе. Тогда двое старинных друзей на последнем круге жизни вдруг разом потеряли самообладание. И даже в разгар их романа Говард знал, что на другую дорожку они - испугавшись, что так до самого финиша и не доведется свернуть с привычной колеи, - переместились просто затем, чтобы проверить, не будет ли на этой новой дорожке иначе, лучше, проще. Но стоявшая перед ним девушка еще и не вступала в гонку. Что отнюдь ее не принижало - видит бог, Говард сам услышал стартовый выстрел ближе к тридцати. Но он недооценил, насколько странно окажется говорить о будущем с существом, для которого это будущее пока представляется необозримым: дворец наслаждений с множеством возможностей и бессчетным количеством дверей - только круглый дурак ограничил бы себя пределами одной комнаты.

- Да, - согласился Говард, потому что подобная уступка ничего не стоила, - я не настолько хорош.

- Да, но… В общем, ты не ужас-ужас. - Она двинулась к нему, но в последний момент вдруг качнулась в сторону и прислонилась к стене рядом с ним. - Ты вполне ничего. По сравнению с некоторыми здешними дебилами.

Она легонько ткнула его локтем в живот.